Сергей Заботин

Фото: Фатхуллин Юрий Альбертович

Петербуржец в третьем поколении. Однако родился при этом в Архангельске. Наверное, поэтому в его стихах так часто идёт снег, бушуют ветры и лютуют морозы.

Отличник, но не ботаник. Имеет два красных диплома. За шесть лет обучения в ВУЗе получил всего лишь одну «четвёрку». Специалист по детективному жанру, неонуару и культурным конфликтам.

Играет в кино и театральных постановках. Является автором сценария полнометражного психологического триллера, в котором также сыграл одну из главных ролей (премьера состоится в этом году).

Является основателем всероссийского межвузовского поэтического проекта «Альбатрос» и уже 10 лет вместе со своей командой открывает для широкой публики новые имена в современной поэзии.

Сейчас работает над кандидатской диссертацией по культурологии, детективным романом и очередным поэтическим сборником.

Наперекор

Мой бунт со смыслом, знающим пощаду,
Поэтому он сразу обречён.
Что может меч, когда вокруг пищали
Направлены в меня со всех сторон?! 

Что может честь, когда черта закона
Свободу хочет зачеркнуть,
Когда в приличия закован,
Что не дают продолжить путь. 

Что делать мне? Стоять в глухом молчанье
И наблюдать, как ложь чадит?
Или вскипеть, как раскалённый чайник,
Так подписав себе вердикт? 

Мои слова смешны и несуразны.
Ведь я давно сплошной анахронизм.
Всё складывал, а получилась разность.
Хотел подняться, но скатился вниз.

Бастард седого неоромантизма,
Всё дующий в свой заржавелый горн.
Я в чуждое мне время жизнью втиснут.
Но я иду опять наперекор. 

Наперекор забронзовевшей лести.
Наперекор покорной тишине.
Кто скажет мне, что я с собой нечестен?!
Что жизни я своей не инженер?! 

Мир, как окно, закрыт и заколочен
На гвозди денег и засов войны.
Здесь всё подвластно леденящей ночи,
Где даже сны с оттенком белизны. 

Но я люблю морозную эпоху,
Где жар мечты скрывают льды
Мне в этой белой мгле не одиноко,
Всё потому, что в этом мире – ты! 

Ограбленный 

Ты – помолвлена. Я – свободен.
Скоро станешь другому женой.
Паровоз так с вокзала уходит,
Надевая венец дымовой. 

На дрезине страстей я не буду
За тобой глупо гнаться вослед.
Я по шпалам бессмысленных будней
Прошагаю ещё много лет. 

Я по строчкам потерянных писем
Пролечу, словно ветер весной.
От ума ничего не зависит.
Лишь любви всё подвластно одной. 

И состав мой ограбленный ею
Всё стоит, пустотою звеня.
Да, тебя я догнать не сумею,
Потому что ты лучше меня. 

Герои новых поколений

Герои новых поколений,
Потерянные в темноте,
Вы всё же есть иль просто тени,
Мазок случайный на холсте?! 

Мы ищем вас. В безликом шуме
Хотим услышать вашу речь,
Но снова каменные джунгли
Не позволяют этих встреч. 

Но и в провинции – всё так же.
В деревне – эта же беда.
Вы, как исчезнувший бумажник,
Что выкрал кто-то без следа.

Нет ни улики, ни зацепки.
Замены тоже не найти.
И лишь дешёвые подделки
Нам попадаются в пути. 

Что ж, видно нет сейчас героев,
Лишь миражи в кино и СМИ.
Но только что-то сердце тронет.
А, может, те герои – мы?! 

Алый свет 

За чертою последней надежды
Алый свет долгожданной зари,
Распускаясь соцветием вешним,
Истончает мистический ритм. 

Фонари в такт ему замигали.
Антрацит ночи, вспыхнув, сгорел.
Мантры радости первых проталин
Гонят прочь полусон  декабрей.

Обнаружив забытую пустынь,
Я иду на манящий мотив.
Небеса отражаются в чувствах,
Белым голубем истину свив.

Разлетаясь возвышенной песней,
Алый свет освятил путь к мечте.
В этой музыке счастье воскреснет,
Отражённое в талой воде. 

Новый Фауст 

Я не помню вчера что было.
Я не знаю, что будет завтра.
Я хочу, чтоб меня любила
Ты сейчас, в этот миг внезапный. 

Чтобы лёгкий хрустальный воздух
Как бокал наполняла нежность.
Чтобы счастье пришлось по росту
Непременно и неизбежно.

Я секунды с тобой лелею
В своей памяти обветшалой,
Как садовник свою аллею
Защищая от бурь, пожаров. 

Но живу я сейчас не прошлым
И не будущим. Настоящим!
Я тоску как халат отброшу
И закину в далёкий ящик. 

Все сомненья и страхи скомкав,
И целуя тебя так страстно,
Новым Фаустом крикну громко:
«Стой, мгновение! Ты прекрасно!». 

И пусть вдруг вопреки системе,
Установленной чьей-то силой,
Остановится в мире время,
Словно часики вдруг разбились 

На руке у седого Бога,
И пока он их не починит.
Пусть любви будет много, много,
Как воды в океане синем! 

На волнах свободы 

В человеке должна быть воля.
В человеке должна быть сила,
Чтоб как море в часы прибоя
Песнь победную приносило. 

И не важно, кем ты был в мире.
Жёлудь с дубом не схожи внешне.
Ручеёк с каждым метром шире,
Разольётся рекою вешней!

В клетках комплексов мало места.
Птиц безвольных печально пенье.
Даже мёртвый к утру воскреснет,
Если верит в своё спасенье.

Даже самый последний нищий
Шанс имеет на  клад из кладов.
Только, может, он клад не ищет,
Ведь чужого ему не надо.

Грозный город 

Грозный город. Терпкий холод.
Грубый профиль гордеца.
Поднят мрака чёрный ворот.
Обескровлены сердца. 

Трубы как драконьи ноздри.
Крыши словно чешуя.
Фонари лишь краской пёстрой
Вновь стреляют в страхи зря.

Гроздья звёзд сорвали грозы.
Месяц-горн уж оттрубил.
Время крепко держат тросы,
Свитые из наших жил.

В грязных норах у народа
Всё царит звериный рык.
Задремал вдруг если кто-то –
Пробудит предсмертный крик. 

Чертят нервную кривую
Орды острозубых крыс.
Здесь лишь вороны пируют.
Коронована корысть.

Край уродства и порока
Неприкаянной вины.
На израненных дорогах
Горлопанят горбуны. 

При престоле здесь вампиры.
Красных бурь кровавый след
Продвигается пунктиром
В скорбной карте бурных лет.

Я бреду по тротуару…
Вдруг как призрак предо мной
Девушка в наряде старом
С перевязанной рукой. 

Лик в тени. Лишь треплет ветер
Чёрную причёску ей.
Говорю я: «Здравствуй, ведьма!
Кто же выбросил за дверь? 

Может черти обдурили
Просто в карты обыграв,
Иль дракон, расправив крылья
Сжёг твой дом, права поправ, 

Иль метла переломилась,
И разбит хрустальный шар,
Где все чары притаились?!
А теперь?! Ты – лишь товар?! 

Каково быть проституткой,
Дверью, что открыта всем?!
На морозе в драной юбке
Здесь стоять во тьме проблем?! 

Что ж лицо своё ты прячешь
В антрацитовой тени?!
От сердечных мук и плача
Иль уродства? Поясни!» 

Но она стоит так странно,
Словно в позабытом сне.
И в ответ – одно молчанье.
Только шаг навстречу мне.

Предо мной стояла Дева.
Лик прекрасный и живой
Снял угрюмства чёрный невод,
Где томился голос мой. 

Грозный город. Терпкий холод.
Но взглянув в её глаза,
Понял я, что грянет скоро
Революции гроза!

Общипанное солнце

Общипал вечер
Красную курицу солнца.
Пахнет опять
Бульонами сумрака
Зажигай свечи!
Пусть одиночество вьётся,
Не срифмовать
Весну с пересудами.

Отмывать снова
Сердце от грязного быта?!
Пластырь луны
Содрать проще пальцами!
Проведён провод
К новым случайным обидам,
Холод вины
Накроет нас панцирем.

В голове пусто,
Словно в арктической коме.
Где ледокол
Уверенных Ваших глаз?!
Что ж, наше чувство
Сломано хрупкой короной,
И частокол
Зимы окружает нас.