Города Сирии один за другим подписывают соглашение с правительством

Об этом сообщил глава Центра по примирению генерал Кураленко. Он добавил, что Минобороны поможет обеспечить безопасность всех, сложивших оружие. Угроза, исходящая от ИГИЛ вполне реальна. На террористов перемирие не распространяется, и они всеми силами стараются втянуть в конфликт как можно больше участников. А несогласных уничтожить.

Наш корреспондент Игорь Максименко пообщался с теми, кого не удалось запугать.

Процесс примирения в Сирии называют по-восточному пышно - «Возвращение в объятия родины». Яркий эпитет родился в народной среде и стал едва ли не официальным слоганом компании. Но возвращение к нормальной жизни идет нелегко. Главная проблема — люди почти утратили доверие. К властям, к их противникам, вообще, к кому бы то ни было.

Амр Ассакка, представитель г. Дарая: «Наш город готов присоединиться к перемирию. Воевать дальше нельзя. Но мы поддерживаем оппозицию и потому нам нужны гарантии».

Делегация города Дарая приехала в Министерство по примирению с простыми и понятными требованиями. Это редкий случай. Обычно соглашение о прекращении огня — длинный список обещаний и гарантий с обеих сторон. С множеством нюансов и оговорок. В большинстве случаев переговоры проходят тайно.

Александр Линьков, старший оперативной группы по примирению в районе Дамаска: «Это один из таких сложных моментов. Потому что многие откровенно не хотят афишировать свое имя и фамилию, какие-то моменты которые относятся к конкретному месту и тем более очень неохотно идут порой на фото и видео съемку».

Скрытность объясняется просто: тем, кто решил сотрудничать с законной властью, угрожают террористы из ИГИЛ и «Джебхат ан-Нусра». Их влияние на вооруженную сирийскую оппозицию по-прежнему сильно. Стремление к миру в Сирии радикалы не приветствуют.

Махмуд, житель г. Эбтаа, провинция Деръа: «У нас люди выехали на встречу с представителями правительства, чтобы заявить, что наш город Эбтаа присоединяется к перемирию. Так вот, боевики, которые контролируют часть городских кварталов, перерезали дороги, остановили колонну. Многим не удалось прорваться».

И все же, соглашения о примирении в этом городе достичь удалось. Жители заполняли специальное заявление, скрепляли его подписью и отпечатком пальца. Взамен выдали официальный документ, подтверждающий амнистию. Очередь из желающих вытянулась на несколько сотен метров. В Эбтаа первый день без войны объявили городским праздником.

Шумная манифестация на улицах Херне, пригорода Дамаска – это реакция на долгожданное примирение. Местные жители так реагируют на то, что лидеры вооруженной оппозиции, которые контролировали этот населенный пункт, наконец-то подписали соглашение о прекращении огня.

Херне и соседний город Эт-Телль были одним из оплотов оппозиционной Свободной сирийской армии. С 2012 года здесь непрерывно шли тяжелые бои. О прекращении огня договаривались несколько месяцев. Власти пошли на серьезные уступки: обещали снять с поселения блокаду, амнистировали 3 с половиной тысячи боевиков. Правда, здесь до сих пор остаются радикалы — около 400 человек. Община обещала убедить их сложить оружие. Некоторые сделали это сегодня.

Мудар Саллех, житель г. Херне: «Мне надоело воевать. Я не хочу провести свою жизнь с автоматом в руках. Поэтому я пришел и сдался. Я никого не убивал. Надеюсь, мне поверят и я смогу нормально жить дальше».

Еще одно условие перемирия в Херне и Эт-Телле: оппозиционерам разрешили оставить вооруженный отряд — для поддержания безопасности и порядка на улицах и окраинах. В ответ примирившиеся боевики обещали больше не воевать с правительственной армией.

Джихад Салас, мэр города Эт-Телль: «Можно сказать, что когда они взяли в руки оружие, они не знали для чего. А сейчас они знают, что это все была большая игра. Хотели разрушать Сирию. Они поняли, что ошибались и лучше, чем наша страна и наш президент нет».

О первых результатах кампании по примирению в Сирии говорят осторожно. Несмотря на то, что законные власти идут на значительные компромиссы во время переговоров, самые крупные и влиятельные оппозиционные группировки решение сложить оружие еще не приняли. «Возвращение в объятия родины» пока дается с огромным трудом.