Врачи не спасли пациентку в Перми, так как долго ехали на вызов

В Пермском крае Следственный комитет проводит проверку по факту смерти молодой женщины, которую не успели спасти врачи. Медики делали все возможное — вот только пациентку до ближайшей клиники пришлось вести почти сто километров…

На город с населением в 15 тысяч человек осталось всего две бригады «скорой помощи» и одна неотложка. И это при том что в крае успешно работает санитарная авиация.

Они не плачут при детях: так посоветовал психолог. Владимир — сдерживая эмоции — показывает на телефоне самые яркие моменты их такой недолгой совместной жизни с Екатериной. «Скорая» ехала к умирающей почти два с половиной часа. Несмотря на то, что родные сразу предупредили диспетчера о диагнозе Екатерины: аневризма головного мозга.

— Я сразу скорую пошла вызывать… Она говорит: машин нет, ждите. Я говорю: у меня ребенок умирает, — рассказывает мама Екатерины.

Оказывается в Кизеле с населением в 15 тысяч человек осталось всего две «скорых». Год назад в местной больнице якобы из-за «неэффективности» закрыли сразу несколько отделений. В том числе — реанимацию. Теперь всех тяжелых пациентов везут в другие города. Умирающую Екатерину отправили за 100 километров в город Березняки, где есть нейрохирурги.

— Потом начало ее ломать. Упала на пол. Поднял ее. Положил. В обнимку пролежал, — рассказывает Владимир.

Екатерина умерла по пути в больницу. Ей было 32. Владимир не собирается ни с кем судиться. Просто родные не понимают, зачем была нужна такая оптимизация здравоохранения? И где та самая санитарная авиация — МИ-8? Пермский край укомплектован ими гораздо лучше других регионов.

— Я звонить в МЧС. У нас машин нет! Хоть вертолет вызовите! Ждите. А мы не имеем право выбирать вертолет. Это должен делать врач, — возмущается мама Екатерины.

Водитель одной из двух местных «скорых» — по совместительству санитар — признается: это не первый случай в Кизеле.

— Расстояния у нас большие. Сейчас, или в Губаху, или в Березники. В нашу больницу никого не возим. Врачей нет, — поясняет санитар-водитель «скорой помощи».

Пермские чиновники от здравоохранения считают, что ответственность лежит на родных Екатерины. Которые якобы не сумели четко объяснить диспетчеру, что происходит.

— Женщина обратилась с жалобами на головную боль. Теперь представьте, как часто жители Пермского края обращаются в период эпидемии гриппа с жалобами на головную боль? Сама по себе жалоба не относится к категории экстренных вызовов, — объясняет позицию начальник отдела по организации медпомощи детям и службы родовспоможения Минздрава Пермского края Елена Черкасова.

Разбираться, кто говорит правду, теперь будет прокуратура и местный Минздрав.

— Будут проверены соблюдение стандартов оказания помощи лечебным учреждением, скорой помощи. Дана правовая оценка действиям работников, — заявила старший помощник прокурора Пермского края по взаимодействию со СМИ Юлия Гайнанова.

Доставлять пациентов из труднодоступных районов, где нет больниц, должна санитарная авиация. Только в этом году на ее развитие было выделено более трех миллиардов рублей. Правда, в трех случаях из четырех вертолеты — простаивают.

— Но даже там, где авиация, мы сталкиваемся с проблемами сопровождения и поддержания. Топливо выделяется на 3-5 дней. Пилот на полставки, — поясняет директор института развития общественного здравоохранения Юрий Крестинский.

В медицинских документах прописано: населенные пункты, где проживает 10000 человек, обслуживает одна «скорая». Если есть угроза жизни, она должна приехать в течение 20 минут. С оговоркой: все зависит от географических условий конкретного региона. Но если пациенты умирают — разве это не повод пересмотреть нормативы?