Призрак Чаушеску: кто стоял за первым Майданом в Восточной Европе

На этой неделе исполнилось ровно 30 лет можно сказать первому Майдану во всей его красе. Причем так, чтобы с глашатаями, кровью, жертвами, по методичкам и при поддержке западного свободного мира.

25 декабря 1989 сразу после суда, который продлился три часа в Тырговиште расстреляли президента Румынии Николае Чаушеску и его супругу. Это был финал самой кровавой — почти тысяча жертв, и самой стремительной революции в Восточной Европе.

И с каждым годом вопросов становится все больше. И все больше историков сходятся во мнении, что в Румынии действительно отрабатывались, вероятно впервые, те технологии, которые мы потом увидим в Грузии, на Украине, в арабском мире. Как говорится везде, где есть посольства одного заморского государства. Елена Норкунайте продолжит.

В основе этого сюжета — слова румынской песни — «Чаушеску не умер, история нас обманула». Все события декабря 1989 года — не вымысел, но неоднократно подвергались сомнениям. Стихийность народного восстания, влияние Запада и поспешность расправы — подводят к первой загадке кровавой румынской революции.

Казнь или политическое убийство? В часе езды от Бухареста, в румынском городке Тырговиште еще живы свидетели событий 30-летней давности. Здесь даже есть музейная экспозиция — внутренний двор, в котором расстреляли Николае и Елену Чаушеску. Жаль, что эти стены не могут говорить.

Последние три дня Чаушеску — это получасовая экскурсия для туристов. Здесь спал, тут заседал военный трибунал, из этой двери охранники вывели супругов на улицу. Только в этот момент Чаушеску наконец осознал — жизнь окончена и запел Интернационал.

«Их поставили спинами к стене, отошли на шесть-семь шагов назад и тут же открыли огонь, без протокольных церемоний», — рассказывает директор музея Михай.

На пороге бывшего ЦК на личного переводчика Чаушеску — нахлынули воспоминания. Вот общий снимок — на нем Василе Буга, как тень за спиной диктатора, которого все так боялись. Теперь здесь — министерство внутренних дел. С сильным акцентом на внешнюю политику. Институт национальной памяти Польши — это тот, который сносит памятники советским воинам. Выбрал фойе МВД для презентации фотоальбома, то есть своего представления о событиях в Румынии, в которой настоящие документы о революции под грифом секретно.

«В национальном архиве вы ничего не найдете. Все они хранятся в архивах спецслужб. Что касается тайн революции — сейчас возбуждено уголовное дело и только в нем более 20 тысяч томов», — поясняет директор бюро документов национального архива Румынии Марин Шербан.

Без суда и следствия на обложке книги Чаушеску предстает, то в виде свиньи, то в образе кровопийцы — графа Дракулы. Василе Буга категорически против такой демонизации. Тем более с ней связана еще одна тайна.

«Речь идет о так называемых террористах, которые появились после побега Чаушеску. Были убиты больше людей, чем до 22 декабря 1989 года, и люди спрашивают: кто стрелял в нас? В родителей или детей?!» — говорит Буга.

По официальной статистике — 153 человека были убиты до ареста Чаушеску, более восьмисот пятидесяти — уже после! В Румынии всем, конечно, хочется верить, что «герои никогда не умирают». Эти надписи буквально бросаются в глаза. На площади 21 декабря писатель Василе Эрну философски подходит к делу революции.

«Был большой страх, думали: не будет Чаушеску и будет все нормально, но потом поняли, что Чаушеску это часть большой системы, Чаушеску — в каждом из нас», — поясняет Эрну.

Главной румынской проблемой Чаушеску резко стал в 1989-м. Западная пресса развернула пропагандистскую машину на полную мощность.

«Речь, которую я произносил в радиоэфире, потом услышал на Дойче Велле и даже немного испугался», — вспоминает радиожурналист Александр Молчанов.

Румыния оставалась последней страной соцблока за исключением СССР, не сменившей режим. Тогда в декабре 1989 года все прозападные силы мира — как Польша с фотоальбомом — моментально проявили «солидарность» с восставшими, как по команде. Соседей уже вовсю накрывало запахом свободы с американским привкусом.

Это часть конспирологической версии, по которой судьба Румынии, а значит Чаушеску, была решена на встрече лидеров США и СССР еще в начале декабря 1989 года. Этот саммит на острове в Средиземном море до сих пор называют «мальтийским крестом».

Этот крест потом все государства восточной Европы будут нести, радуясь. Базы НАТО и ПРО США стали расти на этих территориях как грибы после дождя. В 180 километрах от Бухареста сейчас процветает ключевой объект НАТО в Европе, так называют американские генералы базу в Девеселу, где и ракеты и самолеты в постоянной готовности атаковать вероятного противника, а первый противник в уставе НАТО официально — Россия.

«Мы смогли донести наши проблемы до Венгрии, Канады, США», — это слова бывшего пастора Ласло Текеша. Его проповеди о сопротивлении режиму — привели к восстанию жителей Тимишоаре.

«Мои верующие вступились за меня, чтобы полк Чаушеску не смог изгнать меня из центра и 20 декабря повстанцы объявили Тимишоару первым свободным Румынским городом», — рассказывает ныне депутат европейского парламента Ласло Текеш.

Причин немного помочь Румынам выплеснуть праведный гнев в нужном направлении у государства праздновавшего свою победу в холодной войне к тому моменту было еще несколько. Например, к 1989 году Чаушеску полностью выплатил внешний долг страны — 22 миллиарда долларов. Румыния стала свободной от кредитов и займов, то есть от рычага давления на внутреннюю политику и экономику.

А еще там была нефть. Самый большой фетиш для звезднополосатой демократии. Румыния — одна из первых в мире начала добывать нефть промышленным способом! И на излете веков, месторождения может и подизносились, но технологии и инфраструктура манили словно сирены. Спустя 30 лет после революции — вся отрасль под полным контролем иностранцев, крупных европейских компаний и еще более крупных американских, таких как Эксон Мобил и Шеврон.

«Есть много теорий, что некоторые клики уже были в заговоре против Чаушеску», — предполагает Текеш.

Кровавая революция стала его трамплином в политике. Он — депутат Европарламента, который, кстати, периодически трясет стариной, призывает своих собратьев этнических венгров, проживающих в Секуйской области Румынии, выйти на улицы. Чтобы было как в Косово — автономия и независимость.

Силу Милу тогда было 16. Он житель Тырговиште помнит, как все румыны выживали в режиме жесткой экономии. Еды, электричества, свободы! Продукты по карточкам, слежка, цензура. И чувство, то ли ликования, то ли тревоги после падения режима и ареста вождя нации.

«После шести часов вечера, уже стемнело, подъехала одна машина! Все думали, Чаушеску там, но нет, они сменили автомобиль, прямо как в детективном фильме!» — рассказывает Милу.

Тридцать лет прошло, и если верить, что дух Чаушеску бродит по Румынии, то в Тырговиште — любимый город, где диктатора казнили в Рождество, он точно заглядывает.