Незабываемое прошлое: как создавалась новая Россия 30 лет назад

Мы уже сегодня не раз говорили о том, как важно изучить уроки прошлого и сделать правильные выводы. Это касается всей нашей жизни, и безусловно всей нашей истории. 16-го июня, 30 лет назад была учреждена комиссия по работе над новой российской конституцией. Поворотная веха в судьбе страны — началась разработка главного закона России.

Группа единомышленников создала по сути с нуля уникальный документ и, казалось, на этом сложном российском пути вперед появилась уверенность. Но потом настанет горькая пора лихих 90-х. Партии и политики разругаются окончательно, власть проявит слабость, а западные лидеры воодушевятся и превратят Россию в сырьевой придаток и полигон для геополитических игрищ. Избавиться от этого удастся только спустя годы. Что нам важно помнить о том периоде — расскажет Артур Ломидзе.

«На ваше рассмотрение выносится проект закон об изменениях и дополнениях Конституции основного закона РСФСР».

16 июня 1990 года Съезд народных депутатов. Заместитель Ельцина — Борис Исаев, как и обещал, уложился в четверть часа. Его инициативу приняли почти единогласно. В этот же день для корректировки Основного Закона тогда еще республики в составе СССР была создана Конституционная комиссия. Знаменитый парад суверенитетов шел полным маршем. Отмыться от советского союза спешили многие. Известный поэт и депутат Евгений Евтушенко тоже добавил несколько строк в летопись будущей России.

«Оскорбление любого даже самого малочисленного народа неуважение к его культуре обычаям языку считать уголовным преступлением!» — подчеркнул поэт и публицист Евгений Евтушенко.

Но лидер новой России Борис Ельцин отказался от полумер. Именно он принял решение — поправками здесь не обойтись. Конституцию нужно писать новую.

«Мне кажется, что Ельцин до конца жизни не понял той роли, которую он сыграл в России», — считает народный депутат РФ, член верховного совета (1990–1993 г.) Павел Лысов.

«Мы прокладывали будущее России через конституционные тексты. В борьбе в дискуссиях мы обсуждали каждую поправку. Борис Николаевич Ельцин он был председателем конституционной комиссии. Он говорил, что будет до конца с конституционной комиссией, но ситуация стала меняться под воздействием логики политической борьбы», — вспоминает член рабочей экспертной группы конституционной комиссии РФ (1992-1992 гг.) Владимир Лафитский.

Эта борьба привела к тому что слишком много разнонаправленных сил тянули конституционное одеяло на себя, оно все больше превращалось в лоскутное полотно, которое трещало по швам. И в итоге уже в 1993-м Ельцину пришлось единолично принимать решение какой вариант выбрать. Он выбрал тот, который мало кому в комиссии понравился. Но который одобрила страна — почти 58 с половиной процентов — проголосовали за. И который, как показало время, был на тот момент наиболее оптимальным решением. Логика этой борьбы и противостояния сопровождала Ельцина на протяжении всех 90-х. Его не зря прозвали президент с сотней лиц, каждый запомнил своего Бориса Николаевича. Одни волевым, решительным и сверхпопулярным политиком переломной эпохи.

«Заявляю о своем выходе из КПСС».

Как говорят соратники политика — для него это было очень смелое и очень тяжелое решение.

«Борис Николаевич заявление о выходе из партии написал, сидит весь черный. Для него это не просто было. Понимал, что разрывает отношение с многолетними друзьями и совершает предательство», — рассказывает народный депутат РСФСР (1990–1993 гг.) Владимир Исаков.

Другие именно — предателем, который подписал приговор СССР. «Какую страну развалили» — фраза, которая звучит до сих пор. Те, кто шел в ногу со временем парируют — к тому моменту союз со своей коммунистической идеологией просто изжил себя, то что сделал Ельцин в их видении было меньшее из зол.

«Был вариант югославского сценария, когда все республики оказываются в состоянии войны и то, что мы прошли над пропастью войны с завязанными глазами, заслуга того человека, который встал к рулям управления, сказал — я умею, я могу», — считает декан юридического факультета СЗИУ РАНХИГС Сергей Ципляев.

Вот только был ли у руля один капитан? Еще одно лицо первого президента России — заморское. 1991 год. США. Ельцин — народный герой, символ надежды и перемен — говорит с Бушем старшим. Сдержан и осторожен. Но показывает — Штаты могут положиться на лидера новой России.

«Да у нас есть еще в стране некоторые силы, которые думают, что можно вернуться к старым временам. Но я могу ответственно сказать, что это не пройдет», — заявил тогда президент.

И не проходит. ГКЧП. Танки. Ельцин возглавляет сопротивление и побеждает.

«Он действительно был центром надежд», — уверен Исаков.

Символ независимости тогда чуть ли не о каждом своем шаге рассказывал, а его противники поправят — докладывал американцам. Первым, кому он позвонил из Беловежской пущи был Буш. Когда на посту президента штатов его сменил Клинтон, Ельцин уже первый президент России — снова выступает в Белом доме.

«Мы чувствуем колоссальную ответственность не только перед гражданами России, но и перед гражданами Америки сегодня свобода Америки защищается в России. Господи, благослови Америку», — заявил тогда Ельцин.

Потом была ожесточенная битва с парламентом за власть. И приватизация. Которую теперь вряд ли кто-то назовет справедливой. Даже те, кто ее придумал. Россия погрязла в ваучерах, реформаторы не ошиблись. Половина депутатов, которые еще два года назад полностью поддерживали президента, видя, что происходит со страной, пытаются призвать главу государства к ответу. Тот в ответ жалуется своему американскому другу Биллу. Стенограмма разговора хранится в президентской библиотеке Клинтона — штаты рассекретили документ пару лет назад.

«Билл, Верховный совет вышел из-под контроля. Они больше не поддерживают реформы. Они стали коммунистами».

«Армия и спецслужбы с тобой?»

«Да, военные и МВД меня поддерживают».

«Это хорошо. На этой неделе будем голосовать по пакету помощи в $2,5 млрд для России»

А через две недели после этого по Белому дому открыли огонь из танковых орудий. Сейчас некоторые эксперты говорят — такой ход событий был выгоден кому угодно, но только не России. Звучат версии, что сам президент был завербованным иноагентом. Но даже те, кто в 1993-м укрывался в парламенте от залпов — не готовы назвать Бориса Николаевича предателем страны.

«Я убежден, что Ельцин в глубине души оставался патриотом российским человека, но он перепутал, что такое Россия. Спутал Россию с РСФСР, с крупнейшим осколком исторической России и, борясь за Россию, они ее разрушили», — считает народный депутат РСФСР Сергей Бабурин.

И не исключено, что заблуждался Ельцин вполне искренне. Верил, что учиться демократии можно только у ее оплота. Верил, что США действительно хотят помочь Росси. Тогда многие в это верили.

«Было совещание, и мы все говорили, что сегодня Америка поставляет нам по бросовой цене „ножки Буша“ с тем, чтобы угробить наше птицеводство», — рассказывает член Совета федерации РФ Сергей Калашников

Чуть позже большинство Россиян испытают острейшее чувство дежа-вю. Когда на постсоветском пространстве с небольшой задержкой начнут происходить очень похожие события. Вспомнить только беседы Байдена с Порошено. Строгай отчетность, финансовая зависимость. Вот только там в бывших советских республиках у них получилось сделать то, что не вышло в России — закрепиться в лихих, разнузданных девяностых со всеми вытекающими.

«Мы прошли через период романтической наивности и теперь понимаем, как важно сохранять национальные интересы. Мы понимаем, что у каждой страны есть свои интересы. Жизнь показала, что все жестко в этом мире и каждый лидер должен отстаивать интересы своей страны», — политолог, ректор Ленинградского государственного университета имени А. С. Пушкина Станислав Еремеев.

Переломные 90-е, по-прежнему, вызывают массу споров. Для многих молодых Россиян, это уже практически мифическая эпоха, известная больше по сериалам про романтических бандитов. Для большинства тех, кто жил в то время и помнит — это все же разруха нищета, стыд за когда-то сильного лидера, из сотен масок которого в последнее время люди все чаще видели только одну — пьяного русского мужика, и медленно, по крупицам крепнущая надежда на возрождение. Ельцин устал, Ельцин ушел, а Россия продолжила свой собственный путь.