Эпоха убитого люкса и жемчужина коллекции: Добровинский об уникальности и современной моде

Известный участием в «звездных» судебных процессах, адвокат Александр Добровинский помимо юридической практики известен как писатель, гольфист, лектор и коллекционер. Неповторимое чувство стиля, позволяет Добровинскому выделяться из толпы и привлекать к себе внимание именитых клиентов. В сентябре 2018 года он открыл собственный бутик аксессуаров и оптики ALEXANDER DO.

Обширная коллекция адвоката едва помещается в квартире, он собирает живопись и фотографию, текстиль, ювелирные работы, дерево, киноплакаты и фарфор. Добровинский ввел в обиход такие выражения как «агитлак» и «агиткость», для обозначения предметов искусства советской эпохи, изображающих рабочих и колхозниц. Его коллекция советского фарфора (агитфарфора, в том числе) выставлялась в Пушкинском музее, где экспозиция заняла пять залов.

Мы поговорили с адвокатом о его собирательстве и узнали, что он думает о современном мире моды.

О современной моде

«Мы живем в эпоху убитого люкса. Его больше нет. Просто не существует по определению. Если вы зайдете в метро, то вы увидите в метро, из ста девушек 15-20 с сумочками Louis Vuitton. Сама глобализация потянула за собой распространение брендов и их демократизацию.»

О собственном стиле

«Я сам все придумываю и сам все шью. Мне скучно в толпе, кстати надо посмотреть, как называется фобия — боязнь толпы. Я не социопат. Социопат это другое, это человек, который не любит находиться в обществе, а я не люблю стадо баранов. Когда я это понял я пришел к выводу, что я должен быть сам по себе и начал заказывать себе костюмы.»

О своей коллекции

«Меня часто спрашивают, что же является жемчужиной вашей коллекции, вы понимаете какое дело, жемчужиной коллекции или коллекций потому что у меня 24 коллекции, 40 000 предметов, вы можете себе представить, не может являться один главный предмет. Даже самая редкая картина, вещь, статуэтка, фотография, плакат, которые мы приобретаем, через какое-то время мы к ней привыкаем, и она становиться частью тебя. Последняя вещь, как и последняя любовь, она самой яркой становится. Французы говорят, что, когда мы любим в первый раз, нам кажется, что мы любим в последний, а когда мы любим в последний мы уверены, что мы любим в первый.»

«Я вот сейчас плакат пытаюсь купить, интересный, пока он еще не мой, но я весь в торгах уже неделю. Это плакат к итальянскому фильму, который называется „Дамы и господа“ 1961 года, по-моему, гениальный совершенно режиссер, которого я очень люблю — Пьетро Джерми.»