Интеллектуальный терроризм: как меньшинство распространило свою власть на всех

На этой неделе в мире было много поучительного. В Америке обсуждали, следует ли белых детсадовцев учить не быть расистами. В Австралии скандалили из-за того, что при спуске на воду нового корабля военно-морского флота на нем в знак прогрессивности станцевали коллективный танец тверк.

Но всех затмила новость из Франции, где компания Evian, производящая воду, неосмотрительно написала в одном из своих обычных юмористических твитов: «Ретвитни, если выпил сегодня литр воды!». Это было опрометчиво, потому что на дворе рамадан. А в этот месяц, как известно, верующим мусульманам от рассвета до заката не положено пить, есть и заниматься сексом — в духовных целях.

В общем, французские исламоактивисты накидали в панамку Evian тысячи гневных обвинений в том, что компания своим твитом ранила их чувства, не соблюдает инклюзивность общества, обесценивает их пост и все такое. Evian в итоге извинилась, посыпала голову пеплом и встала в позу покорности. Но сделала этим только хуже. Потому что за это низкопоклонство перед агрессивным активизмом ее начали критиковать уже собственно французские политики.

«Это повседневный интеллектуальный терроризм! — заявил, например, депутат Европарламента Жильбер Коллар. — Бренд приносит извинения за то, что он спросил своих подписчиков, выпили ли они литр воды».

«Давайте остановим это безумие, — призывает депутат французского парламента от республиканцев Эрик Чьотти. — Оказывается, с точки зрения некоторых исламистов мусульманский пост обязателен для всех».

На самом деле вопрос действительно интересный. Понятно, что если бы Evian развесила рекламу такого рода в мечетях Франции, это было бы действительно оскорблением — не важно, намеренным или нет. Это, конечно, не было бы эквивалентом известного канкана в Храме Христа Спасителя, на который девицы-грантополучательницы шли совершенно сознательно с целью хайпануть, но это было бы по меньшей мере крайне неудачным ходом.

Однако если кто-нибудь публично, но на своей собственной территории, не оскорбляя никакой религии, расы, пола и комплекции, просто занимается своим делом, которое в данный момент не нравится носителям какой-нибудь идентичности — то это, черт побери, его дело. И реагировать на это в форме «мне не нравится, поэтому вы оскорбляете меня» — значит распространять власть своего образа жизни на чужие образы жизни.

Дело в данном случае совершенно не в исламе, разумеется. Дело в самой идеологии боевых меньшинств, согласно которой любой дискомфорт, который боевые политизированные меньшинства испытывают в любой ситуации — это годный повод предъявить большинству требование ограничивать себя. А кто не согласен — тот расист, или сексист, или гомофоб, нужное вписать.

И в этой ситуации необходимо помнить, что в нашей светской, но многоконфессиональной стране, состоящей к тому же из мужчин, женщин, нацменьшинств и вообще всего разнообразия людей — тоже есть маленькое и разнообразное боевое меньшинство, объединенное одним признаком: оно тоже хочет вопить о своих ущемлениях большинством в том смысле, что большинство живет себе так, как хочет.

Это меньшинство — не женщины, не христиане, не мусульмане, даже не геи. Это те, кто хотят привилегий за чужой счет. И давать этому крикливому меньшинству власть над остальными — путь, который неизбежно заведет в тот же идиотский тупик, в котором сейчас сидят передовые страны. Лучше учиться на их опыте, чем на своем.