Энергетический прорыв России: чем уникален реактор БРЕСТ, строящийся в Томской области

Еще один уникальный проект, который уже называют энергетическим прорывом России, сегодня запустили в Томской области. Там дали старт строительству суперсовременного энергоблока БРЕСТ. Это реактор новой эры на быстрых нейтронах — разработка наших ученых.

В чем особенности АЭС четвертого поколения — разбирался Леонид Китрарь.

Ядерная энергетика становится возобновляемой. Так же, как ветряная и солнечная, только отходов у реактора будущего не будет совсем. Строительство такой атомной станции уже началось.

Пока тут только начали заливать первые кубометры бетона, а все это похоже на обычный строительный котлован, но уже через несколько лет тут появится новейший российский реактор БРЕСТ — быстрый реактор природной безопасности со свинцовым теплоносителем. Атомная энергетика станет замкнутой и безотходной.

Российские атомные технологии и так занимают доминирующую роль на мировом рынке. Наши реакторы самые надежные, эффективные и экономичные. Но шаг к замкнутому циклу — это гигантский скачок в будущее. К бесконечному источнику энергии.

«Здесь мы создаем основу не только чистой и безопасной энергетики завтрашнего дня. Мы здесь создаем основу укрепления и развития лидерства в России в новом технологическом укладе. Мы формируем повестку страны до конца столетия», — отметил генеральный директор государственной корпорации по атомной энергии «Росатом» Алекей Лихачев.

Аргументов у противников ядерной генерации всего два — последствия возможных аварий и отходы. Комплекс, строящийся в томском Северске решает обе эти проблемы. Российские ученые разрабатывали эту технологию много лет.

«Единственной очевидной, масштабной, технологически обоснованной является ядерная энергетика. Она уникальна по своей сути. Она безуглеродна. Не сжигает кислород и не вырабатывает ничего. В этом смысле она идеально отвечает запросам современной цивилизации. У нас есть одно „но,“ — отработанное ядерное топливо», — подчеркнул президент НИЦ «Курчатовский институт» Михаил Ковальчук.

Эта проблема в реакторе БРЕСТ невозможна. Он будет работать в равновесном режиме, когда плутония нарабатывается столько же, сколько сгорает. Дальше он опять идет на производство топлива. Нужен только уран. Из-за своей слабой радиоактивности он сейчас вообще считается, скорее отходами добычи урана. Хотя его в природе в 100 раз больше.

«Успешная демонстрация реактора на быстрых нейтронах на полностью закрытом топливном цикле уменьшит количество ядерных отходов, требующих долгосрочного хранения. А на сам проект интересно смотреть по еще одной причине — он полностью автономный», — указал генеральный директор МАГАТЭ Мариано Гросси.

Интерес к проекту со стороны МАГАТЭ и вообще иностранных ученых вполне понятен. Реактор БРЕСТ, как и весь комплекс переработки ядерных отходов, это не только уникальная российская технология. Но еще и решение проблемы распространения ядерного оружия. Извлечь оружейный плутоний для военных целей из бреста фактически невозможно.

«Я вам немного завидую. Вы задали очень высокую планку для своих коллег со всего мира, которые тоже работают над инновациями в сфере новых технологий. Мы надеемся, что мы последуем за вами, и будем развивать и следить за тем, как новые технологии разрабатываются в будущем для всего человечества», — признался генеральный директор агентства по ядерной энергии при организации экономического сотрудничества и развития Уильям Мэгвуд.

Свои поздравления и восхищения иностранные коллеги российских атомщиков пока могут выразить только по видеосвязи. Но каждый счел свои долгом заявить — с нетерпением ждет возможности побывать на предприятии, когда все будет достроено.

Строительство реактора уже началось. Ктстати, аварии, подобные Чернобылю или Фукусиме на БРЕСТе вообще невозможны. В качестве теплоносителя используется не вода, как везде, а свинец. Он и сам по себе хорошо задерживает радиацию, а при контакте с воздухом вообще быстро остывает и твердеет. Весь комплекс, вместе с фабрикой регенерации ядерного топлива в полную силу заработает уже в 30 годах XXI века.