Копейкин сжег картину, Линдеманн поругался с Эрмитажем: как все сошли с ума из-за NFT

Но вот к настоящей культуре подобрался враг, который грозит уничтожить на корню искусство как таковое. Пресловутая цифра. На этой неделе с молотка ушли пять картин из коллекции Эрмитажа — среди них Ван Гог и даже бесценная «Мадонна Литта» Да Винчи.

За шедевры заплатили всего полмиллиона долларов. Как так? А это все NFT-токены. Цифровые копии, существующие в единственном экземпляре. Помешательство, которое стремительно шагает по планете. По большому счету, люди платят просто за фотографии, иногда, может быть, красивые, чаще — сомнительные… И в большинстве случаев — миллионы долларов.

Еще раз: платят просто за строчку компьютерного кода. Корреспондент МИЦ «Известия» Иван Литомин расскажет, когда от современного искусства останутся лишь дым и пепел, кто наживается на никому не понятной, но крайне популярной теме.

Этот костер — граница между двумя эпохами искусства. Знаменитый петербургский художник Коля Копейкин сжигает свое последнее творение, оставляя лишь пепел и цифровую копию. Огонь уничтожает материальное, но точно не может убить духовное. Которое теперь хранится на флешке.

NFT-токены — уже называют новым направлением в современном искусстве. Продукт художника — исключительно в цифровом формате. Простым языком — это картинка на компьютере. Она защищена технологией блокчейна (специальным компьютерным кодом) и цифровым протоколом (неким договором между автором и приобретателем). Подделать токен, сжечь или украсть — невозможно. Именно поэтому токены очень дорого стоят и за ними охотится чуть ли не весь мир.

Ажиотажем — не сказать хайпом — воспользовался Эрмитаж. Императорский музей решил подзаработать на популярной теме и выставил на продажу NFT-коллекцию из пяти картин. Ван Гог, Да Винчи, Кандинский, Джорджоне и Моне ушли с молотка за полмиллиона долларов. Самый дорогой лот обошелся коллекционеру-анониму под ником 8zz0 почти в 11 миллионов рублей.

Все пять полотен по-прежнему остаются в Эрмитаже. И знаменитая «Мадонна Литта» Леонардо да Винчи все так же на своем месте. Ее можно посмотреть и даже сфотографировать на свой мобильный телефон. Это не запрещено. Все, что продал Эрмитаж с аукциона, это цифровая копия полотна.

Но, как все подчеркивают, не просто копия, а единственно возможная. Не фото на телефон, скачанное из интернета, а уникальная цифровая репродукция. Куст сирени Ван Гога как бы взяли и скинули на флешку. Эрмитаж продает ее от своего имени, а директор Пиотровский лично подписывает в точную дату и время. Если разобраться, то музей, по сути, сделал деньги из воздуха. Ведь искусством здесь и не пахнет. В отличии, например, от ритуального костра, на котором сжег своего снеговика художник Копейкин.

«Не буду ничего нового придумывать в смысле своих героев. У меня любимые — снеговики и углевики. Я возьму снеговичка и нарисую его с такой монеткой NFT», — рассказал художник Николай Копейкин.

Революция в одном рисунке — рождение криптоискусства. Копейкин назвал свою работу «Снеговик и NFТик». Даже заранее зная, что холст будет уничтожен, художник все равно выверяет каждый мазок.

«Вот мы свами поменялись красками. У вас одна и у меня одна. Еще раз поменялись — у меня одна и у вас одна. А вот я рассказал вам историю, анекдот, да. И вы мне рассказали свой анекдот. У вас два анекдота и у меня два анекдота. То же самое и с картиной. На нее посмотрел человек, запомнил, и у она уже и его в том числе», — объяснил художник Николай Копейкин.

Именно с помощью цифры картину увидит максимальное количество людей. И в этом — главное преимущество криптоискусства, считает Копейкин. Покупатель первой NFT от петербургского художника получит не только единственный в своем роде цифровой экземпляр, а еще видео с подписью автора и несгоревший кусочек холста. Копейкин уже зарегистрировался на крупном цифровом маркетплейсе и в ближайшее время выставит лот на продажу.

Что делать с купленной криптокартиной? Ровно то же самое, что и с обычной картиной — показывать ее всем. Например, с огромного медиаэкрана стадиона. Так, в Казани в рамках молодежного форума устроили выставку диджитал-арта. Эта абстракция лишь на первый взгляд кажется бессмысленной. На деле — шедевры современного криптоискусства.

«А как объяснить, в чем искусство в традиционном искусстве? Вот, например, где искусство в картине Ван Гога? Это в восприятии, в чувствах, в отражении… Искусство — в глазах смотрящего», — рассказал криптохудожник Александр Астерр.

В случае с диджитал важно найти не публику, а покупателя. Михаэль Джерлисс — коллекционер крипто-арта. И у него есть работа Астерра «Арт-Трансформ». В свою небольшую галерею Джерлисс вложил миллионы рублей. И, сидя за компьютером, в пару кликов проводит для нас экскурсию.

«Почему я их покупаю? Потому что я хочу поддержать художника, который смог в моменте меня зацепить через свою работу. И под художником я подразумеваю любого человека, который что-то творит», — рассказал коллекционер крипто-арта Михаэль Джерлис.

А творить можно все что угодно. Это и есть философия NFT. Превращать в цифру картину совершенно не обязательно, так называемым NFT-токеном может стать абсолютно любой объект. Так, например, знаменитые уродцы из коллекции Петра Первого в петербургской Кунсткамере тоже могут обрести свои цифровые аналоги. Очень просто — при помощи смартфона и камеры.

Электронные баскетбольные карточки, котики, непонятная абстракция, какая-то сомнительная анимация или просто пятно. Это маркетплейс дешевых токенов, барахолка. Посмотрим, что подороже. Вот самый знаменитый и самый дорогой NFT-проект. Каждый день. Первые пять тысяч дней. 69 миллионов долларов. А это криптопанки — картинки пиксельных человечков. Почти восемь миллионов. Или вот — котик и радуга. Полмиллиона. Современные искусствоведы уже сравнивают NFT с авангардом.

Но художники к такому пока относятся с осторожностью. Никас Сафронов свои работы переводить в NFT не собирается, а уж тем более сжигать многочисленные портреты богемы…

«Это не искусство. Это финансовое вложение, всего лишь продуманное финансистами для удобства. Появляются новые формы, которые начинают работать по-своему. В них вкладываются деньги финансовые. Но потом он, наверное, наслаждается на острове, ест живые бананы», — пояснил художник Никас Сафронов.

А там, где большие деньги, появляются те, кто жаждет большой наживы. NFT работает по принципу криптовалюты — мало кто понимает, что это такое, но многие уверены, что это модно. А в моду и новые веяния люди готовы вложиться. Помешательство на уникальности просто сводит с ума. Токены еще хоть как-то обозримы, в отличие от искусства, которое производит итальянский скульптор Сальваторе Гарау. Вот его статуя. Не видите? А она есть. И стоит 15 тысяч евро.

«Неважно, что думаю именно я. Важно то, что представляют другие. Например, невидимая скульптура, проданная мной за 15-ть тысяч просто означает, что каждый человек, который находится рядом с ней видит в ней себя или что-то свое — интимное и духовное», — рассказал скульптор Сальваторе Гарау.

Еще дороже будет стоить цифровое фото этой интимной и духовной пустоты. Сальваторе уверен, ценник на его шедевр будет только расти. Но в какой момент пузырь лопнет? NFT от фронтмена Rammstein Линдеманна за последние несколько недель то пользовались спросом, то наоборот проваливались. А все потому, что Тилль был в центре первого в мире скандала об авторских правах на токены. Все в том же Эрмитаже Rammstein снимал клип на песню «Любимый город».

Как вдруг без всякой договоренности с музеем, Тилль наснимал себя в интерьерах и теперь продает фоточки на бирже почти за полтора миллиона долларов с подписью Hermitage Edition. У Эрмитажа к такой бизнес-схеме возникли вопросы. При этом ни сам Тилль, ни маркетплейс NFТ с продажи не снимали.

«Сейчас все правила регулируются в основном площадками, на которых размещаются подобного вида активы. Специальные инструменты, которые используют эти площадки — это способы верификации пользователей. То есть автор подтверждает, что он надлежащий автор», — пояснил юрист Артем Бухлов.

Что такое NFT-токен — инвестиция или искусство? Грамотное вложение или пирамида? Временное явление или полноценная идеология? В этих спорах понятно лишь, что шума вокруг крипто-арта гораздо больше, чем достойных экспонатов. А уничтожение оригинала картины — как это сделал художник Копейкин — все же больше маркетинг, чем красивый жест.

Копейкин все же приложил к этому кисть и сделал это от души, а не для наживы. Да и на фоне десятков тысяч экспонатов электронных барахолок его «NFТик» смотрится все же живее. Хотя, конечно, восемь миллионов долларов петербургскому художнику, вряд ли заплатят.