Два миллиона за «кота в мешке»: Как жители разных уголков России лишились состояния ради «бракованных питомцев»

Подсунули кота в мешке. Буквально с такой жалобой в суд обратилась хозяйка редкого животного — каракета. Эту породу вывели случайно. В Московском зоопарке чувства вспыхнули между каракалом, степной рысью и обычной кошкой. Гибриды получились красивые — с кисточками на ушах.

Заполучить таких красавцев мечтают многие заводчики. Цены — до двух миллионов рублей за котенка, но так как порода новая, сами каракеты рожают обычных дворовых мурзиков, а то и вовсе не приносят потомства. О тонкостях селекции и юриспруденции — Сергей Петров.

Кошка Эля с кисточками, делающими ее похожей на рысь — смесь каракала и дворовой мурки — обошлась ее хозяйке из Москвы примерно как краснокнижный зверь — в миллион рублей. Но кошка оказалась «бракованной», у нее никогда не будет котят, а ведь доплачивали за нее специально, чтобы потом зарабатывать на потомстве.

Елена из Нижнего Новгорода, показывая такой же договор на миллион рублей, прячет лицо. Боится, близкие не поймут — как можно было потратить столько на кошку. И ведь тоже хотела заработать. Но любимица родила только одного котенка и на этом исчерпала свой материнский потенциал.

В итоге 200 тысяч пришлось потратить еще и на походы к ветеринарам — и тоже коту под хвост. А ведь заводчица давала 100-процентную гарантию. Теперь молчит в ответ на все претензии.

Неудавшиеся заводчики, купившие «кота в мешке» нашлись в Москве и Нижнем Новгороде, в Петербурге и Барнауле. Адвокат заводчицы парирует: нужно было внимательнее читать контракт.

Редких кошек, которых по заказу отправляют клиентам практически по всей стране разводят вот уже семь лет, но даже специалисты предупреждают — с гибридными породами не угадаешь. Шансов на потомство у этих полурысей совсем немного.

Теперь особенностями селекции каракалов занимается суд. И скорого решения ожидать не стоит. Стороны постоянно заказывают все новые экспертизы. Хозяева за это время так привыкли к своим «бракованым питомцам», что возвращать их точно не хотят. А потому требуют хотя бы частично компенсировать свои траты.