Главный погост в сердце Родины. Что может потревожить тех, кто лежит у Кремлевской стены, и есть ли ещё места?

Сначала в последний путь проводили 300 героев революции. Потом были генсеки, маршалы и другие очень важные персоны. Наш корреспондент Алексей Лазуренко - о прошлом и будущем знаменитого захоронения:

Их потревожить здесь может лишь бой курантов. Самое тихое место Красной площади теперь почти всегда пустынно. Хотя вряд ли кто-то из создателей советского некрополя мог подумать, что в тени ленинского мавзолея эти имена могут забыть.

О Стране Советов еще не весь мир успел услышать, а она уже хоронила своих героев: 10 ноября 1917 года у кремлевской стены собрали погибших в боях за Москву большевиков. Всего их оказалось около 300.

Алексей Абрамов, историк-мартиролог: «Это были красногвардейцы, солдаты, санитарки, московские пацаны-гавроши, которые бегали по баррикадам, помогали красным».

Потом, впрочем, историк добавит: не коммунисты это придумали. Копни вглубь веков на главной площади страны - и обязательно наткнешься на чей-то последний приют. Во времена Ивана Третьего здесь было 15 церковных погостов.

Алексей Абрамов, историк-мартиролог: «И у Храма Василия Блаженного и у кремля казнили преступников. И казенных хоронили там же, во рву».

Могила Якова Свердлова - первая именная. Так дальше и поведется: видных деятелей политического олимпа (вроде Дзержинского, Калинина или Фрунзе) хоронят. Остальных кремируют и оставляют прах в кремлевской стене. 12 могил, 115 мемориальных досок. Жуков, Келдыш, Косыгин - по правую сторону от Сенатской башни. Курчатов, Королев, Гагарин - по левую. Оказаться в таком окружении после смерти - лучшее доказательство народного признания при жизни. Да и вожди служили примером, устроив в 80-х «гонку на лафетах».

Такими Сергей Немцов запомнил последние похороны на Красной площади. Маршала Устинова - пятого министра обороны СССР и собственного деда. В 2000-х Сергей - символ произошедших в стене перемен: руководит рекламным агентством. Но о том, чтобы что-то менять на Красной площади и слышать не хочет.

Сергей Немцов, внук маршала Дмитрия Устинова: «Перенос данного захоронения, мне кажется, это опять переписывание истории. Или опять потуги к этому. Другой вопрос, а кто туда ляжет следующий?»

Погост в сердце родины еще Хрущева смущал. В 53-м ЦК даже собиралось перенести могилы. В верхах новой России споры о некрополе то и дело возникают с новой силой. И, когда Минобороны начало строительство мемориального кладбища в Подмосковье, многие вспомнили: ничто не вечно под звездами кремлевских башен.

В народном сознании к главному советскому погосту отношение тоже менялось. И если прощаясь с защитниками революции в 1917 здесь пели есенинское «Спите, любимые братья, в свете нетленных гробниц», то в конце 1980-х по кухням страны ходит анекдот: «Помнишь, теща, ты хотела, чтобы тебя похоронили у Кремлевской стены? Так вот, я договорился, собирайся».

У Ивана Баграмяна фамилия одного деда на Кремлевской стене начертана, второго - в списке создателей мавзолея звучит. Сама судьба заставила его возглавить объединение тех, кто приходит на Красную площадь, чтобы помнить.

Иван Баграмян: «Это памятник ЮНЕСКО. Если мы что-то с территории Кремля или Красной площади будем убирать, мы из этой категории выходим».

Впрочем, вряд ли что-то потревожит покой кремлевского погоста, кроме боя курантов. Открытие мемориального кладбища то и дело откладывается, да и закон запрещает эксгумацию без разрешения родных. История же оказалась жестока к первым героям Страны Советов: из трех сотен похороненных вместе у кремлевской стены имена известны у единиц.