В этом году в Норвегии в приёмные семьи передали 19 русских детей

Последний случай ещё раз подтвердил - вся ювенальная система страны будто заточена под эту схему. Мы рассказывали о мальчике Оскаре, которому мама вырвала молочный зуб - за что и забрали сына. Мгновенно. Даже не предупредив. К чему такая спешка? Почему органы опеки сначала действуют, а потом разбираются? Почему не задумываются о душевных травмах ребёнка? Наш корреспондент Алексей Шанёв рассказывает, каким чудом стало для семьи Оскара право увидеть его, хоть раз в полмесяца:

Говорить с родителями на родном языке – во всём мире это считается чем-то само собой разумеющимся. Однако в Норвегии, видимо, здравый смысл работает не всегда. Второе за 33 дня разлуки свидание 5-летнего Оскара с мамой и папой согласовывалось долго. Спорили, на каком языке будут разговаривать и где гулять.

Павел Астахов, уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка: «Разрешили Оскару говорить по-русски, разрешили даже прогуляться по парку. И у нас есть надежда, что чем больше таких послаблений будет в общении Оскара с родителями, тем быстрее его вернут в семью. Хотя никто не обещает возвращения быстрого».

За Оскаром работники "Барневарна" - так называется служба опеки - пришли прямо в школу. Повод, для здравомыслящих людей, яйца выеденного не стоит: мальчик рассказал одноклассникам, как мама помогла ему вырвать шатающийся молочный зуб. Об этом стало известно преподавателю, который решил, что свершилось насилие, и тут же позвонил куда следует. Родителей обвинили в жестоком обращении с детьми и хотели даже отнять младшую дочь.

Наталья, мать Оскара: «Я просто упала на колени, чтобы они не забирали дочь. И только потому, что они не хотели травмировать дочь, Александра болела, они её не забрали».

Девочку первым же рейсом отправили к Мурманск к родственникам и стали хлопотать хотя бы о свидании с сыном. Формально мальчика забирать не имели права, ведь он – гражданин России. Детский омбудсмен призвал запастись терпением: ювенальная юстиция в Норвегии работает очень медленно, когда дело касается возвращения детей. Зато очень быстро изымают.

Ирина Бергсет, координатор международного общественного движения «Русские матери»: «Это живой актив Норвегии, который приносит сверхприбыль в размере 25 000 крон каждому, кто к нему прикасается».

Норвежские социальные службы даже поощряют доносы. Об этом наглядно свидетельствует история Елены, у нее детей забрали 2 года назад.

Елена Кузнецова: «Они ссылаются на слова родственницы бывшего мужа, которая считает, что я детей не слишком хвалю, когда они что-то делают. Считается, что это может как-то на детскую самооценку повлиять».

Достоверность доноса норвежцы даже проверять не стали, дети в один вечер сменили место жительства. Сотрудников российского консульства к ним не пускали, мотивируя это тем, что у ребят есть и норвежское гражданство.

Ирина Бергсет, координатор международного общественного движения «Русские матери»: «Мать - гражданка России, дети знают русский язык и они хотят проживать в родной семье, а не у дяди и золовки, то этот вопрос надо решать как-то по-другому, цивилизованно».

Отдавать детей без борьбы приёмные семьи зачастую не хотят. Возвращение к родителям - лишь единичные случаи. И чаще всего только после того, как вмешиваются омбудсмены. До этого службы опеки проявляют вот уж действительно нордическую стойкость.

Павел Астахов, уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка: «Как они считают, они делают большое дело, нужное государству. Это улучшение демографии, это снабжение бесплодных т однополых семей детьми, которых изымают из вполне благополучных семей».

Ситуация с Оскаром, видимо, стала последней каплей: депутаты Госдумы готовят обращение к министерству иностранных дел, в котором потребуют составить список всех несовершеннолетних, которых в других государствах забрали органы опеки. По данным детского омбудсмена, в этом году только в Норвегии в приёмные семьи передали 19 русских ребятишек. И одна из главных задач теперь - спасти детей из "ювенального плена".