Пятый канал продолжает проект "Я помню! Я горжусь!"

А ведь история победы, история подвига есть в любой российской семье, Великая отечественная война коснулась каждого.

Нашему корреспонденту Алексею Лазуренко информацию о собственных предках пришлось искать в самых разных регионах России и Украины.

В моей семье говорить о войне было не принято. Да, ушли оба деда по зову Родины. Один вернулся с фронта инвалидом. Но ведь даже он был одним из многих. Кто ж мог подумать, что молчание это уже через 70 лет будет стоить нам так дорого. А крупицы памяти придется собирать порой преодолевая десятки километров.

О человеке, подарившем мне не только фамилию, но и имя, я знал немного. Ушел на войну в 1941, был шофером, выжил, но домой не вернулся. И фронтовые дороги его точно не пролегали там, где я начал их искать.

После раскулачивания, история нашей семьи сплошь пронизана такими случайными встречами. Людмила - моя троюродная сестра. После распада Союза из Узбекистана она переехала в ленинградские Кириши. И здесь хранит историю такой же встречи, только 70 лет тому назад.

Апрель 1945, где-то под Берлином. Мой дед и её мать. У каждого была своя фронтовая дорога, но накануне Победы пути пересеклись. Племянницу дед видел тогда впервые.  

Людмила Архипова, внучатая племянница А. Д. Лазуренко: «Как мама рассказывает, ей однополчанин ее говорит: слушай, а что, говорит, у тебя Лазуренко нет родственника? Потому, что говорит, вот какой-то там служит шофером. И когда она побежала быстренько его разыскала, оказалось действительно, что это ее родной дядя. И вот эта фотография была сделана именно в этот момент, когда они встретились».

До этого, правда, было еще 4 года и пол Европы, но не по-пластунски. А скорее, как в «Песне фронтового шофера». "От обороны Кавказа" до "Взятия Берлина". В наградных метриках Алексея Лазуренко именно этими медалями очерчен его Победный  путь.

Младший сын моего деда живет на Западной Украине. Рожденный уже после войны он, знает, чего она ему стоила.

Отдельный мостовой железнодорожный батальон. Только это и удалось выудить у  неразговорчивого ветерана. Ну, еще вот эту фотографию из грозненского ателье. Здесь дед позирует в национальном кавказском костюме. Жестокость военных лихолетий он оставлял за кадром. И лишь изредка признавался: все четыре года бомбили нещадно. Железнодорожный батальон – лакомая цель вражеской авиации. Да и путь-дорожка фронтовая очень часто передавала смертельные приветы.

Владимир Лазуренко, сын А. Д. Лазуренко: «Он проехал, у него был ЗИС маленький. А за ними шел Стубедекер. Студебекер тяжелый и отец проехал метров 50, смотрю, Студебекер подлетел, два раза перевернулся. На мину наехал. Ну, значит, надо было жить».

Возможно для того, чтобы в мае 1945 подогнать свою «полуторку» впритык к Бранденбургским воротам. Забраться на нее и написать там, куда еще не добрались боевые товарищи свою фамилию. Нашу фамилию. А после отгремевших салютов, отправиться восстанавливать Западную Украину. С 1945 дед работал на известном во всём Союзе Костопольском ДСК. Возил лес и гордился тем, что он шофер.

Людмила Архипова, внучатая племянница А. Д. Лазуренко: «Я когда приезжала, он уже был в возрасте и уже не работал. Но какая-то техника у него даже во дворе стояла. Он все в ней ковырялся».

Там же, в Костополе у деда появилась новая семья, и в родные края после этого он наведывался не часто. Я видел его лишь однажды. Но судьба не дала мне о нем забыть. Дед умер 14 июля 1995 года. В этот день мне исполнилось 12 лет.

На могилу моего второго деда Александра Ржевского, форсировавшего Днепр и освобождавшего Литву, каждый год 9 мая ложатся цветы. Традиция в семье такая. Почтить память Алексея Лазуренко я могу только здесь, где сплетается память о тех, кто не дошел и о тех, кто не дожил. Вряд ли мой дед мог подумать, что настанут времена, когда меня не пустят на нашу с ним историческую родину лишь потому, что я российский журналист. Алексей Дмитриевич Лазуренко. Я помню. Я горжусь.