На освобожденных территориях Сирии быстрыми темпами налаживают производство

Война здесь уже в прошлом,  вместо орудий теперь гудят заводы и фабрики. Вновь заработали ткацкие мастерские, станки по производству сирийского хлопка. Шьют пока в основном — военную форму. Она до сих востребована. Но в планах на будущее — наладить  экспорт качественных тканей, в частности в Россию.

Триста двадцать станков в этом цеху посменно ткут полотно. Шум стоит круглые сутки. Но сейчас он не проблема — фабричная территория далека от войны и прислушиваться, не начинается ли обстрел, говорит Луэй, больше не надо.

— Боевики обстреливали наши цеха, в двух местах снаряды пробили стену. 15 работников фабрики погибли от обстрелов. Мы защищали свои цеха как могли. Один из боев продолжался 15 дней. Ни одного террориста внутрь не пустили, — рассказал Луэй Саккур.

Полтора года фабрика была в осаде с трех сторон. И еще три месяца — в замкнутом окружении. Пятнадцать автоматов и склад припасов дали выстоять. Так и работали — то у станка, то в окопе. Семья Луэя — жена и трое детей переехала в деревню под Латакией. Он продолжает жить здесь.

Вот это оборудование сюда привезли сюда из другого предприятия — оно располагалось в  пригороде Дамаска Аль-Кабун, это восточная Гута. Ту фабрику террористы полностью разорили. И ко всему, что осталось, относятся бережно. Восстанавливают для того, что бы продолжать расширять производство.

Крупные швейные производства в большинстве сильно пострадали — от войны и от западных санкций. Слово за мелким бизнесом, ткачи ожидают от него взрывного роста. Ведутся переговоры и с российскими партнерами — сирийский хлопок конкурентоспособен. А пока основной потребитель материала — государственная фабрика по пошиву военной формы.

Здесь, наоборот, недостатка в сотрудниках нет, ведь в швейном деле традиционно заняты женщины. Штат в 500 человек укомплектован, но заявления руководство принимает, ждут текучки -  люди начнут возвращаться в свои дома. Туда, откуда пришлось бежать.

— Я из Аль-Фуа, это в Идлибе. В осаде боевиков не было воды, еды, лекарств. Много моих родных погибло. Когда открыли гуманитарный коридор, я уехала, не было сил оставаться в этом кошмаре. Извините, не могу говорить, — говорит  Хейям Хейдар.

Сюда, в Риф-Дамаск, люди тоже возвращаются с других территорий. Война за семь лет перемешала население. Сейчас, когда она на исходе, все становится на свои места.