У окружения «крабового короля» Кана с Сахалина начались обыски

На Сахалине проходят обыски у помощников местного бизнесмена Олега Кана. В близком окружении его называют «крабовым королем». Почему, стало понятно после громкого журналистского расследования.

Читайте также

Кому невыгоден прозрачный крабовый промысел

В Охотском море ведется незаконный вылов камчатского краба. Дальневосточный деликатес в промышленных масштабах уплывает за границу, в частности в Японию и Южную Корею.

Российское промысловое судно глазами иностранного покупателя выглядит всегда так: ржавое, в лучшем случае 80-х годов постройки. Но внутри обязательно набито крабами под завязку, которые японцы или корейцы в нейтральных водах перекупят. И перегрузят прямо здесь же.

Крабы всегда отборные, а мелочь не предлагают даже. Вот только весь этот сервис выгоден исключительно иностранцам. На старых рыболовецких судах россияне работают в ужасных условиях, рискуя жизнью каждый день. И это не коварные браконьеры, а сотрудники официальных предприятий.

Бывший судовой обработчик краба Константин Рейдер с трех пор как сбежал с такой работы, даже рыбу есть не может. С выловом связаны все самые страшные истории.

— Горел прям пароход в открытом море. Благополучно потушили. Техника безопасности вообще не соблюдается. Слава Богу, что смогли своими силами потушить. Могли бы и сгореть, — рассказал бывший судовой обработчик крабов Константин Рейдер.

А ведь могли бы и утонуть. Как, например, судно «Восток» в начале года. Или как «Дальний Восток» в 2015 году. Хозяева бизнеса по ловле крабов не щадят ни персонал, ни технику. Все работает на износ. Но у них — все квоты. Распределенные по принципу, который принято называть «историческим». И именно он привел к деградации отрасли. На прилавках российских магазинов российских же крабов не встретишь, а встретишь, скажем, в Южной Корее и Японии.

Соседние страны перерабатывают и продают, конвейеры в России — пустуют. А еще бюджет теряет налоги. Федеральная антимонопольная служба выступает за то, чтобы этот принцип изменить.

— Исторический принцип ничего нам благополучного не дал. Ни бюджету, ни людям. Мы не понимаем, что такое исторический принцип. Это ж не норвежские люди, которые 200 лет, это люди, которые откуда-то взялись в 90-е годы, — сказал заместитель начальника Управления общественных связей ФАС РФСНХ Дарья Силкова.

«Исторический принцип» — эвфемизм, чтобы не объяснять подробно, через какие схемы и нападения рынок сложился именно так.

Большая часть квот на вылов крабов сейчас под контролем всего десятка человек. Половина из них даже в России не живет.

Валерий Шегнагаев за выловом в Приморском крае следит из США. Там же подсчитывает прибыль и Дмитрий Дремлюга, и Виктор Варенников. Олег Кан поселился чуть ближе: чередует Японию с Южной Кореей. Дальше всех — в Европу — забрался только Александр Козлов. У него вид на жительство в Литве.

В развитии регионов эти люди не заинтересованы. Аукционный принцип лишит их доли рынка. Но он необходим, чтобы исчезла монополия.

— И никто денег платить государству, понятно, не хочет. При аукционном способе тут конкуренция между компаниями, желание обогнать своего конкурента, оно породит повышенные сборы, — сказал экономист Максим Чирков.

По оценке экспертов, после введения аукционного принципа прибыль бюджета от вылова российских крабов увеличиться даже не на проценты — в разы. А главное — подтолкнет отрасль к развитию. Чего в регионе не случалось последние 25 лет.

Ранее Пятый канал рассказывал, что в Хабаровском крае ограничили ловлю ценных пород рыб.