«Кризис: жилья не будет?»

Гость студии в Петербурге: шеф-редактор издания «Недвижимость и строительство Петербурга» Дмитрий Юрьевич Синочкин.

Гости студии в Москве:
– президент фонда «Институт экономики города» Надежда Борисовна Косарева;
– член правления, директор по правовым и корпоративным вопросам российских коммунальных систем Андрей Владимирович Чибис.

     

Ника: Напомню всем, что один из таких шагов, которые совершило правительство ещё в прошлом году, оно предложило выкупать квартиры у застройщиков. Была установлена тема, чтобы помочь нуждающимся. Давайте с этого начнём, насколько сработал этот выстрел. Обсудим этот шаг, предложенный в сюжете Алексея Корсунского: стоимость метра жилья – 47 300 рублей. Такой вариант даже в условиях кризиса решит для кого-нибудь проблему жилья?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Я много раз зацеплялся за эту цифру. Я с уважением отношусь к оценкам господина Степаненко, я не разу не видел её толкового обоснования. Если бы там было расписано: вот столько стоила земля строителям, вот они построили коробку, не должны они претендовать на большее, чем 47 300, это было бы понятно. Насколько мне известно, готового жилья по такой цене нет. Есть строящееся жильё, то, что было продано, в Шушарах. И это не только петербургская картинка. Я смотрел цифры по России, 43 000 квартир собирался выкупить Минрегион в 2008 году по стране и выкупили 3 100, даже меньше, чем 10%. А денег было отпущено на 43 000. Это как у нас, бюджет переходит на следующий год, вернутся они снова в отрасль, наверное, не раньше октября. Это будет длительный бюджетный процесс. Видимо этот способ не самый эффективный.

Ника: Как вы считаете, Андрей Владимирович?

Андрей Владимирович Чибис: На мой взгляд, с точки зрения приобретения жилья для отдельной категории граждан, которая определена федеральными законами: военнослужащие, участники ликвидации чернобыльской аварии и ряд других категорий, на которых и выделены эти объёмы бюджетного финансирования, то приобретать жильё по ценам выше с точки зрения государства не очень правильно. Поэтому ждать от публичной власти того, что она будет закладывать большую цену, чтобы обеспечить большую рентабельность застройщику, наверное, не очень правильно.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Если бы Минрегион сказал: мы знаем, в Петербурге есть 3000 квартир по 47 300, они есть, но строители их не продают, тогда бы я вас понял. Такого количества жилья за эти деньги в Петербурге нет. Зачем же деньги выделять?

Андрей Владимирович Чибис: Дело в чём, что такое цена на рынке и жильё по такой цене? Рынок устанавливает цену. Если есть по такой цене спрос, и строители готовы продать, значит, сделка состоится. Если полгода мы ещё подождём, и строители не готовы будут продать…

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Это у вас изучение рынка такое происходит? Полгода за счёт бюджета изучаем рынок?

Андрей Владимирович Чибис: Коллеги, я говорю о том, что на самом деле по этой цене, которая, может быть, не учитывает рентабельность застройщика, несёт какие-то убытки отдельным застройщикам по отдельным объектам. Они будут продавать. Если они не готовы продавать, значит, они продадут по другой цене на свободном рынке, если этот рынок будет. С моей точки зрения, как налогоплательщика, платить дополнительные деньги для того, чтобы прибыль легла в карман застройщику, в этих непростых финансовых условиях, тоже не очень разумно. Есть ещё один нюанс. Вопрос в том, что застройщик сделает, даже те, кто продал по таким ценам, что с этими деньгами получится, пойдут ли они в экономику. Мы знаем, что огромное количество объектов находится в залоге – недостроенные объекты, даже готовое жильё в залоге перед банками. И вот если эти деньги пойдут в качестве возмещения или оплаты банковского кредита, а дальше банк не будет запускать их в строительную отрасль, это не очень здорово. В этом смысле мы не получим финансового потока на строительство нового жилья. В  каких-то случаях, если застройщики не готовы продавать жильё по таким ценам, то, что банки заберут этот залог, и будут достраивать объекты, в каком-то смысле простимулирует новое строительство.

Ника: Я пытаюсь понять, государство, предлагая новую схему, о ком больше думает: о людях, которым надо получить жильё, потому что шансы их становятся всё меньше, либо дать какие-то деньги строителям, у которых эти деньги закончились?

Андрей Владимирович Чибис: На мой взгляд, здесь имеет место попытка сбалансировать интересы тех и других. С одной стороны,  мы должны дать жильё людям, с другой стороны, мы не должны допустить резкой остановки или обвала строительной индустрии. Это может по цепочке повлечь обвал ещё порядка 30 отраслей.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Пока получилось: ни тем, ни другим.

Ника: А может такое случиться, что сейчас цены будут падать, потому что жильё надо как-то достраивать, и удастся выкупить большее количество квартир в этом году?

Надежда Борисовна Косарева: Я думаю, что изменение цен среднероссийское прогнозировать очень трудно. Ситуация будет различная в различных районах: где-то цены упадут, где-то стабилизируются. С другой стороны, если вернуться к теме, почему не было куплено заданное количество квартир, то причина, кроме ценовой, была в том, что государство хотело выкупить полностью готовые квартиры. А таких у  застройщиков просто не оказалось. Сейчас, скорее всего, мне кажется, имеет смысл государству перейти на продолжение закупок квартир на этом рынке, но дать возможность застройщикам завершить полностью их строительство, т.е. обусловить просто какой-то период. А что касается спора о цене, по какой застройщики готовы продать, спор, по-моему, бессмысленный. Если застройщики имеют возможность продать дороже, пусть продают. А если нет возможности, и они хотят понести минимальный убыток, им придётся идти на ту цену, которую им предлагают. А государство в этих условиях хочет помочь большему количеству людей, поэтому пытается предложить более низкую цену.

Ника: Я думаю, что когда речь идёт о готовом жилье, то цена не нравится. Как я понимаю, никто не хочет за 3 копейки отдать то, что можно продать дороже.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Мы услышали замечательную фразу: оказалось, что у застройщиков такого жилья нет, т.е. государство, начиная эту программу, не знало, сколько у застройщиков чего есть и по какой цене. Но не один нормальный рыночный субъект так себя не ведёт.

Надежда Борисовна Косарева: Нет, на самом деле это не так. Государство застройщики очень часто вводили в заблуждение. Вся информация была собрана, застройщики утверждали, что у них есть готовые квартиры, даже более того, что у них затоваривание. А на практике оказалось, что в этих квартирах нет окон, дверей, унитазов, газовых плит. Застройщики привыкли продавать недостроенное жильё.

Звонок телезрителя: Это не политические игры. Год-полтора, и поднимутся цены заново. Вопрос в том, что сейчас жильё падает в цене, но это временно.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Мне бы хотелось спросить Надежду Борисовну. Когда начиналась программа «Доступное жильё», речь шла о рынке жилья или о тех социальных обязательствах государства перед очередниками, чернобыльцами, военными и др.? Если о рынке, то обратите внимание на замечательный московский пример. Там очень развита социальная сфера, очередники получают квартиры и там самые высокие цены на жильё одновременно.

Ника: А почему?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Потому что эти вещи связаны. Чем больше социальная ответственность, тем меньше свободный рынок, потому что строим мы всё-таки ограниченное количество. И я не видел ни одной серьёзной меры, направленной на стимулирование строительства. Вот спрос мы подкачивали деньгами, ипотека у нас была основой программы «Доступное жильё». Денег стало больше, метров больше не стало.

Ника: Вы за то, чтобы поддерживать отрасль?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Я объясняю, что цены будут расти при сохранении такого подхода, к сожалению.

Надежда Борисовна Косарева: Цены на открытом конкурентном рынке определяются соотношением спроса и предложения. К сожалению, у нас конкурентного рынка на рынке первичного жилья пока не существует, был слишком большой диктат застройщиков монополистов. Я надеюсь на то, что в сегодняшних условиях мы сможем получить урок и создать этот конкурентный рынок застройщиков. И тогда цена будет определяться спросом и предложением. Но я не могу прогнозировать, что после того, как мы выйдем из кризиса, цены в отдельных регионах опять не подрастут, поскольку спрос у нас на жильё очень высок. Неудовлетворённый спрос, который был до кризиса, и определял такую цену.

Андрей Владимирович Чибис: Сегодня пока у населения нет достаточных денежных доходов, или они боятся инвестировать большие денежные покупки, сегодня, действительно, цены будут падать. Но если мы не начнём влиять на формирование предложения, в том числе за счёт бюджетных средств, то, когда мы будем выходить из кризиса, и у людей опять появятся деньги, может произойти такая же ситуация, когда спрос будет велик, а предложения на рынке опять не окажется.

Ника: А вам не кажется, что на выходе из кризиса ситуация будет не такой? На самом деле, процент людей, остро нуждающихся в жилье, не так велик? В основном, люди покупают вторую квартиру, либо переезжают откуда-то и покупают жильё в Москве или Петербурге? Сейчас бедных людей станет больше, и у государства будет ещё большая проблема, где брать это жильё?

Андрей Владимирович Чибис: Когда мы говорим о льготниках и очередниках, мы должны понимать, что эти люди, ну может кроме миллиона льготников, которые получают государственные жилищные сертификаты, вообще не являются участниками рынка жилья. Эти люди не покупают квартиры на свободном рынке и никак не влияют на формирование спроса и предложения. Для таких людей не нужны квартиры в собственность. Такие люди должны быть обеспечены жильём на условиях социального найма. А это предложение жилья, которое должна обеспечить публичная власть за счёт федеральных или муниципальных средств.

Надежда Борисовна Косарева: Не все очередники не могут хотя бы частично участвовать в решении жилищного вопроса. Мне кажется, что нужно развивать и новые формы, например, жилищно-строительных кооперативов. У нас жилищный кодекс с 2004 года регулирует эти отношения. Там не принято только в части малоэтажного строительства дополнительные меры. Там не будет прибыли застройщика, там можно оказать дополнительную поддержку, например, в форме предоставления бесплатно земельного участка очередникам. А какие-то расходы частично они могут нести сами.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Это земельный кодекс тогда надо менять, Надежда Борисовна.

Андрей Владимирович Чибис: Не менять что-то надо, а этот процесс запустить системно, чтобы муниципалитет или некий государственный институт развития начал этот процесс формирования кооперативов запускать. Население само сегодня объединиться и участвовать в этом, на мой взгляд, не в состоянии.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: И купит землю на торгах.

Интернет-мнение Раисы: Если государство будет покупать в построенных домах часть квартир, 5-10, одну лестницу, по той цене, которую может предложить, значит, мы, кто будет жить в остальной части дома, будем из своего кармана доплачивать эту разницу, потому что нам поднимут цены.

Интернет-мнение Александра: Самая большая беда – откаты, из них складывается  рост стоимости жилья.

Интернет-мнение Василия: Может, государству пора самому строить, не надо будет отдавать застройщику бешеную прибыль, всё будет прозрачно и достаточно дёшево.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Откаты – отдельная тема, вокруг этого тоже достаточно мифологии накручено. Как явление – есть, бесспорно, и практически везде. А вот насчёт того, что государство строит само, я хотел бы уточнить вопрос. Государство строит само и само продаёт или для очередников строит, это разные вещи.

Ника: Давайте рассмотрим оба варианта.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Государство начинает выступать на рынке как свободный конкурентный игрок, при этом по земле у него льготы, согласовывает оно быстрее, правда? И остальные компании начинают проигрывать.

Андрей Владимирович Чибис: На мой взгляд, государству выступать игроком на рынке, прежде всего, строить тем льготникам, которым всё равно приходится жильё покупать, это было бы, безусловно, полезно. На самом деле есть практический опыт, так называемая программа «15 плюс 15» строительство домов для военнослужащих, где деньги не выделялись, а где государство построило дома. С одной стороны цена получилась в рамках установленной Минрегионом, а с другой стороны на рынке жилья появилось некое дополнительное предложение не в виде денег или сертификата, а в виде нормальной квартиры.

Ника: Согласитесь, что людям такой вариант нравился бы.

Надежда Борисовна Косарева: А можно высказаться против такого варианта? Я считаю, что не дело государства строить жильё. Мы весь период советской власти только и делали, что строили жильё. И очередь на жильё у нас была гораздо больше, чем сейчас. И только когда мы начали создавать рынок, мы эту очередь сократили. Я считаю, что даже случаи, когда должно предоставляться социальное жильё, его надо покупать. Что нужно сделать государству – это уйти со своими откатами с этого рынка, это в первую очередь, потому что административные барьеры настолько велики, что в результате рынок монополизирован приближенными структурами. Дальше у нас будет конкурентный рынок, будет нормальная цена на нём. И государство в случае необходимости купит жильё для очередников.

Интернет-мнение Ирины: Бизнесу нужен только длинный рубль, государству – человек, я за то, чтобы строило государство.

Интернет-мнение Галины: Можно много говорить о доступном жилье, нет доверия, до сих пор масса обманутых дольщиков, которые были просто брошены своим государством, когда попытались самостоятельно решить жилищную проблему.

Надежда Борисовна Косарева: Понимаете, роль государства – нормально регулировать рынок. А предлагают государству заменить собой рынок. Пусть государство регулирует привлечение средств граждан. Закон о дольщиках был принят только в 2004 году, а до этого весь рынок был пущен на самотёк.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: С того момента, как премьер-министр говорит, что мы выделили средства госбанкам, а до реальной экономики они почему-то не дошли, ну какой уж тут государственный контроль, о чём мы говорим!

Интернет-вопрос Артёма из Екатеринбурга: А если создать госструктуру, которая могла бы в каждом городе или регионе строить жильё, но только с поддержкой государства, что это даст? Возможно, цены на рынке уменьшатся, или государство не захочет всё-таки вмешиваться?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Всё, что можно сделать, правильно говорилось, снизить барьеры для получения больших площадок земли, вкладывать деньги в инфраструктуру. Может и продать её, но на рынке, где много предложений.

Надежда Борисовна Косарева: Что значит, продавать что-либо дешевле? Как только вы установите какую-то цену, вам сразу надо придумать критерий, а кому вы отдадите эту землю?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Не об этом речь. Не продавать дешевле, а увеличить предложение товара. Ну, парадокс: в России земли не хватает для застройки!  

Звонок телезрителя: Скажите, пожалуйста, у вас в титрах всегда идёт, там, председатель такой-то, президент такого-то фонда, откуда взялись все эти фонды? И может быть, если их все сложить, то удастся как-то разрешить эту жилищную проблему? И откуда они взялись вообще? На каждый чих – фонд!

Ника: Ну, это уже личное дело людей – создавать фонды. Я должна сказать, что наши сегодняшние собеседники – очень компетентный люди в этом вопросе. Вернёмся к теме. Как вам прозвучавшая тема – строить и не отдавать навсегда? А сдавать? До революции была практика сдавать дома, весь Петербург был в доходных домах. Нет у нас традиции всю жизнь жить в съёмном жилье, ну нет. Человеку хочется навсегда свои 4 метра.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Ему хочется навсегда последние 10-15 лет, по-моему. Мы воспринимали муниципальную квартиру как собственную.

Ника: Ну, снимать квартиру, это ведь платить за неё.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: У нас ведь оплата коммунальных услуг не находится на должном уровне.

Ника: Вы считаете, что развитие доходных домов – это какое-то благо?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Это возможный вариант. Это возможный вариант, если таких домов будет много, и это программа для спокойного рынка скорее. Я знаю, что в Москве обсуждается программа строительства двух десятков доходных домов. Там один дом построили ещё в 2003 году, арендная плата была 2500 долларов за минимальную квартиру и 12 000 за большую. Это потому, что дом такой один.

Ника: Андрей Владимирович, будут строить доходные дома для очень богатых людей. Кому выгодно строить дома для простой семьи?

Андрей Владимирович Чибис: Не совсем так. Я бы разделил две темы. Жильё наёмное должно быть, и тот крен нашей государственной политики именно на собственность не очень верен и разумен. У нас, во-первых, есть те самые очередники, им жильё в собственность предоставлять не нужно, им нужно предоставлять его в социальный наём.

Ника: Подождите, я немного запуталась в терминах. Когда мы говорим, мы тебе дали квартиру, но ты не имеешь права её продать, правильно? Вот построили дом, я туда заехала, прожила там 10 лет, потом мне расхотелось, поехала – вот это западная система. О какой системе Вы говорите, как советская была?

Андрей Владимирович Чибис: Не совсем. Я говорю о двух видах. Наше обязательство, муниципальной власти, перед бедными людьми – им государство должно на ограниченный период времени предоставлять в социальный найм жильё с минимальными бытовыми условиями. Это будет первая часть. Мы должны их стимулировать, для того, чтобы они зарабатывали больше, снимали другое жильё.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Их не надо стимулировать, чтобы они зарабатывали больше.

Ника: Ну, у них будет пятеро детей, вы никогда их не выкинете на улицу.

Андрей Владимирович Чибис: Значит, эти семьи с пятью детьми всегда будут жить в маленькой квартире или в квартире на окраине города. Но семьи, которые не зарабатывают и которых есть 5 детей, не должны жить в центре города. Что касается доходных домов, тема, безусловно, правильная. С одной стороны, это задача бизнеса, создавать такие дома, но государство должно создать условия, чтобы этот бизнес был рентабелен, потому что это инвестиции, грубо говоря, на 10-15 лет. И это бы решило проблему для многих, особенно социально активных слоёв населения. Молодые семьи, которые ищут побольше зарплату, переезжают из города в город, и иметь квартиру в собственности в одном городе или в другом и постоянно заниматься обменом и т.д., не очень правильно. И то, что мы должны создать цивилизованный рынок наёмного жилья доходных домов – это правда. И на этом этапе неспокойного рынка или рискованных инвестиций какой-то вклад в это могут сделать и субъекты федерации, муниципалитеты. Имеющийся опыт строительства таких домов, где цена найма ограничена и определены категории, кому такое жильё предоставляется: научным работникам, студентам и прочим, определить перечень категорий, кому сдаётся такое жильё и по каким ценам – это выход из ситуации. Что касается коммерческих доходных домов, надо создать конкурентную среду для этого рынка, чтобы бизнес сюда вкладывался, такая практика была и в царской России.

Интернет-вопрос Ольги: Почему очередники должны получать исключительно новое жильё, может, имеет смысл рассмотреть вторичный рынок?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Потому что на вторичном рынке квартиры стоят на 20% дороже. Это парадокс, но пока это так.

Ника: Люди не понимают главного: если застройщик так сильно завышает цену, тем не менее, продаёт свой товар, то, следуя логике героев передачи, государство никогда не сможет купить достаточно жилья. В связи с этим вопрос: а почему нет госкорпорации, занимающейся строительством. Отчего, если государство строит для себя – это дороже?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Давайте на простом примере. У нас есть программа расселения коммуналок. На эту программу в прошлом году было отведено 1,5 миллиарда рублей.

Ника: Останется эта программа?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Останется. У нас город обещал, что за год расселит по этой программе 7,5 тысяч квартир. За прошлый год было предоставлено субсидий по 6 сотен квартир, реально расселили 200 квартир. Это эффективность работы государственных денег. Это не только у нас. Во всём мире  работа государственных денег существенно ниже, чем у свободного бизнеса. Можно привести близкий пример москвичам: стоимость московской кольцевой дороги в 2 раза выше, чем адронного коллайдера, но это расходование государственных денег, и неважно, строим мы дома или кольцевую дорогу. Мы должны гражданам дать квартиры: части граждан – бесплатно, части – за небольшую плату, остальным на свободном рынке. Чем больше будет квартир, тем  лучше.

Ника: Правильно, но квартир больше не будет, потому что никто не хочет задёшево отдавать. Здесь вопрос – социальная ответственность бизнеса. Нельзя ли обязать бизнес: хотите или нет, вы обязаны в каждом доме 5 квартир отдать государству?

Надежда Борисовна Косарева: Я считаю, что это неправильный подход. До сих пор он практиковался в очень многих городах, когда покупатели квартир оплачивали одновременно с покупкой своей квартиры через её цену, отчисления городу определённого количества квартир, строительство школ, больниц, коммунальных сетей, дорог. К сожалению, это продолжается в части коммунальных и социальных структур. Покупатели квартир являются налогоплательщиками, они уже заплатили один раз в бюджет средства на то, чтобы обеспечили социальным жильём очередников, строили школы и больницы. Это – обременять бизнес не свойственной ему задачей.

Ника: А если распределять эти 5 квартир не бесплатно, а вот за эти 47 000 метр, тоже не получится?

Надежда Борисовна Косарева: Всё равно не по рыночной цене, значит, всё равно покупатель на свободном рынке оплатит всё это.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Почему не было необходимости в автомобильной промышленности вводить такие меры? Открыли границы, пустили производителя, поставили заводы. Есть у граждан машины, никто ведь не жаловался, кредиты были. Вот теперь для того, чтобы опять ездили на «Жигулях», надо вводить заградительные пошлины. Строительство ещё более консервативный и менее мобильный рынок – из-за границы квартиры не ввезёшь. Единственный способ – увеличить производство здесь. Вот тогда будет конкурентный рынок.

Ника: Когда мы говорим про квартиры, мы себе по-разному представляем, как живут те люди, которые нуждаются в жилье. Давайте представим себе, что речь идёт не о квартирах, а об одежде, у нас 6 миллионов человек ходит без штанов. Есть люди, которые привозят Версаче. Мы говорим, не надо им Версаче, давайте им дадим денег или государство им построит фабрику, но невозможно вообще не решать эту проблему.

Надежда Борисовна Косарева: Всё это называется – бюджет. Этот инструмент уже есть, и не надо использовать рынок одежды или жилья для перераспределения доходов.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: У нас есть единственный способ стимулирования строительства: у нас можно давать льготы тем, кто строит жильё самостоятельно. У нас половина ввода жилья – это индивидуальное домостроение. Значит, полегче им с деревом, с покупками панелей – эти льготы можно вводить.

Ника: Сейчас масса строек встала. Государство начинает поддерживать именно бизнес. Скажите, поддерживая сейчас бизнес в трудную минуту, какую выгоду государство может получить для своих интересов?

Андрей Владимирович Чибис: Поддерживать сейчас нужно любое строительство инфраструктуры. Существует мнение о том, что сейчас кризис, никакой инфраструктуры, никакого жилья стоить не надо, потому что никто его не будет покупать. Если сейчас не поддерживать проекты, не вкладывать в развитие инфраструктуры, то через 2 года мы останемся без ничего. Сейчас останавливать поддержку государства через бизнес, через инфраструктурные проекты ни в коем случае нельзя.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Строительный комплекс Петербурга около 200 тысяч человек,  вместе с семьями около полумиллиона. Допустить системный крах отрасли – это всё равно, что обвалить градообразующее предприятие.

Ника: Так, может, сейчас эти люди будут строить то, что нужно государству в первую очередь?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Госзаказ у нас пока не настолько масштабен и сформирован. У нас по госзаказу построено 372 000 кв. метров, обещали 500 000, пока это не те масштабы.

Надежда Борисовна Косарева: Я считаю, что не бизнес надо спасать. Строительный комплекс, т.е. реальное производство, а не финансовые посреднические структуры застройщиков. Оно, конечно,  в конечном итоге должно получить поддержку, но я не сторонник поддержки предложения. Я считаю, что поддержку строительства надо через поддержку спроса: предъявлять государственный спрос и поддерживать ипотечное кредитование, чтобы поддержать спрос населения. Главная проблема – это отсутствие спроса. Психологически люди откладывают покупку квартир, или упали доходы, но в первую очередь нужно поддержать спрос именно на определённый сегмент жилья – жильё эконом-класса. Государство через свой спрос, квартиры оно потом передаст очередникам или другим категориям.

Интернет-вопрос Сергея: Почему обязательно становиться собственником жилья? Как насчёт пожизненной аренды, как в СССР? И почему в конкурентную среду не пускают западные строительные фирмы?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: У нас же были западные строительные фирмы и сейчас есть. Но они свернули жилищную программу.

Ника: Вы знаете людей, или может, у вас есть статистика, которые сейчас заключили договор об ипотеке?

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Нет, нет. Ипотека сейчас не умерла формально, она существует в рекламных предложениях и на сайтах. Но, представьте, те люди, которые брали ипотеку год назад, даже если ставка не изменилась – им сейчас приходится платить на 30% больше, а доходы при этом падают. Приходится говорить не о социальной ответственности бизнеса, а об ответственности первых лиц государства за свои слова. Потому что если нам первые лица правительства и спикер говорили про ипотеку в 7%, про то, что ставки должны снижаться, граждане им верили и вписывались в это дело. Сейчас они из последних сил, или расставаясь с жильём, пытаются отдавать то, что пообещали. Они долго ещё не вернутся.

Ника: Насколько я понимаю, даже через год количество людей, живущих с проблемой жилья, станет больше. Или, может, кто-то в этом году и даже в следующем решит свою жилищную проблему, как и собирались, за счёт очереди, за счёт расселения аварийного жилья и т.п. с помощью государства, в том числе и программы «Доступное жильё»?

Андрей Владимирович Чибис: Думаю, что больше количество людей станет не сильно, только за счёт тех, у кого, действительно, возникли проблемы с ипотечным кредитом. Кто-то, безусловно, решит свои проблемы. Если государство сумеет купить то жильё, на которое выделены деньги, и предоставить это жильё очередникам и льготникам. Что касается покупки жилья на свободном рынке, думаю, что количество сделок не будет большим.

Ника: Как вы считаете, велика ли возможность у тех людей, которые ещё надеются на помощь государства?

Надежда Борисовна Косарева: Во-первых, государство все взятые обязательства уже в бюджете, конечно, выполнит. Я думаю, имеет смысл государству увеличить объём обязательств за счёт снижения цен на рынке жилья. Я не могу прогнозировать решение государства, но такие предложения существуют. Хочу добавить по поводу ипотеки: не надо всё-таки говорить, что ипотеки не существует. Да, действительно, условия ужесточились, число банков, предоставляющих кредиты, сократилось, но люди продолжают покупать жильё и брать ипотечные кредиты. Я думаю, что второе направление, где государство должно оказать поддержку – это ипотечное кредитование. И предоставлять людям помощь в виде первого взноса, который всё время увеличивается.

Дмитрий Юрьевич Синочкин: Давайте вспомним, когда мы говорили, что ипотека выгодна, мы имели в виду, что у нас жильё растёт в цене. Туда ты платишь 12%, но твой залог вырастает в цене на 15-20-25%. Всё, это кончилось. Жильё не дорожает, и в ближайшее время дорожать не будет. Какой бизнес сейчас приносит 24%? Если есть возможность, нужно ждать, сейчас немыслимо ввязываться в эту историю. И второе, принципиально важное. По данным ВЦИОМ, последний опрос: 76% россиян, собиравшихся решать свои жилищные проблемы в прошлом году, свои планы отложили.

Ника: Благодарю всех участников нашей беседы.