Донецкое село Коминтерново — апокалипсис у моря. Фоторепортаж Пятого канала

Яркий весенний полдень, молодая трава, почерневшие от пожаров и артобстрелов домики. И банка молока возле одного из них. Это – знак, что здесь живут люди, что они продают молоко.

Фото: Пятый канал

Василий Пикуз и его жена Алла – одни из немногих жителей, которые остались в обстреливаемом Коминтерново. Село, кстати, основали прадеды Василия, – раньше оно называлось Пикузы. При Советском Союзе переименовали в Коминтерново. Верховная рада «в рамках декоммунизации» попыталась вернуть селу дореволюционное название. Правда, для того, чтобы претворить это решение в жизнь, потребовалось бы для начала вернуть само Коминтерново под контроль Украины.

Фото: Пятый канал

Раньше Пикузы жили здесь почти на каждой улице. Сейчас из шестисот человек осталось едва ли несколько десятков.

– Вчера у нас через два двора прилетело, прямо в крышу. Всё – кухни летней нет. И так постоянно, – рассказывает Василий.
– Я сидела, молилась, чтобы пронесло, – добавляет Алла.

В их доме давно выбиты окна. Осколки стёкол склеены скотчем – вставлять новые смысла нет. Проломлена крыша в одной из комнат. Недавно пришлось продать одну из коров. Домашняя «худоба» – небольшое хозяйство, которое позволяет им выживать.

Фото: Пятый канал

Они открывают дверь в сарай, а там мычат коровы. Недалеко  стреляют, а коровы стоят, смотрят большими блестящими глазами, и мычат. И молоко у них теплое и пахучее, как в детстве, когда не было никакой войны. И поле рядом, незасеянное, взрытое снарядами… Я поднимаю хвостовик от мины длиной с локоть, вдалеке начинает что-то взрываться. Пока еще вдалеке…

Фото: Пятый канал

А потом я иду с банкой молока по руинам села. «Серая зона» по Минским соглашениям – значит, по нему можно стрелять. Украинские СМИ с восторгом рассказывают о хитроумной тактике «ползучего наступления» – постепенного занятия этих «серых зон», демилитаризованных по договору. Так зашли в Широкино, оставленное войсками ДНР. Зашли, не смотря на все договорённости и соглашения. Теперь стреляют оттуда. Из вот этого демилитаризованного Широкино, занятого в рамках «ползучего наступления», из Гнутово стреляют, из Водяного, минометами стреляют, 120-миллиметровыми, артиллерией.

Фото: Пятый канал

Перед опустевшим зданием кафе «Иволга» на главной улице кучи мусора. Доска «Мы ими гордимся» почти пустая. Но не совсем – кто-то приклеил туда объявление «Досуг по вызову: оригинальные интим-услуги». 

Фото: Пятый канал

Дальше по улице – «оплот сепаратизма», детский сад. Его еще пару лет назад разнесли украинские «освободители». Там стоял их танк, они написали возле него «Укропы», со смайликом, как бы иронизируя над «сказками про злых бандеровцев». Танк стоит там и сейчас. Сгоревший. Дуло по-прежнему нацелено на здание детского сада. Ветер листает страницы обгоревшего методического пособия о возрастных особенностях детей дошкольного возраста.

Фото: Пятый канал

А еще можно вернуться, догнать, спросить у Пикузов: почему же они не уезжают? Почему?

– Да вот, как-то так, – говорит Василий. – Дочка в Мариуполе… А мы что там делать будем? Квартиру снимать – дорого, пенсия – маленькая, а тут уже привыкли как-то. Тут, наверное, и останемся до смерти.

Корову, скорее всего, не будут выводить пастись на поле в этом году.
Обстрелы, поговаривают, будут очень сильные.

Фото: Пятый канал

Анна Долгарева