«Тайна Ивана Ефремова»

Лев Лурье: Сегодня мы рассказываем о писателе Иване Ефремове. Первая его публикация – «Рассказы о необыкновенном», напечатанные в «Новом мире». И действительно, Иван Ефремов занимался в своей жизни только необыкновенным. Он плавал на торговых кораблях, он выкапывал динозавров в степях Монголии, его именем названо семь классов доисторических животных. В книгах его описывается и доисторическое прошлое, и будущее, когда космонавты с разных планет будут летать в гости друг к другу. Это писатель, который интересен каждому подростку, каждому любознательному мальчишке.

К тому времени как тридцативосьмилетний Иван Антонович Ефремов решил заняться литературой деятельностью, он был уже признанной величиной в науке, доктором биологических наук, основателем тафономии – целой отрасли в палеонтологии. Однако его никак нельзя было назвать кабинетным ученым: с экспедициями он побывал в самых экзотических местах Советского Союза – от глухих таежных поселков до пустыни Гоби. На фоне других представителей фантастической литературы путешественник, естествоиспытатель Ефремов смотрелся фигурой незаурядной.

Александр Большев, филолог: Ефремов – это замечательный ученый, но, кроме всего прочего, он был лауреатом Сталинской премии в области точных наук, что его выгодно отличало от большинства советских фантастов. Он занимался геологией, палеонтологией и биологией и, конечно, мыслил системно.

В конце 40-х годов каждое новое произведение Ефремова становится маленькой сенсацией: в его рассказах и романах действуют динозавры и инопланетяне, египетские фараоны и древние греки. Между тем, в массе своей научная фантастика той поры – едва ли не самый консервативный жанр литературы. Пережив недолгий взлет в полные романтики и социального оптимизма 20-е годы, в 30-е фантастика практически перестала быть таковой: в романах виднейших представителей жанра Александра Казанцева и Георгия Адамова — не было ни путешествий во времени, ни инопланетных цивилизаций.

Лев Лурье: При Сталине рассуждать о будущем коммунистическом обществе простым людям, простым писателям, было, в общем, не разрешено. Поэтому научно-фантастический роман напоминает роман из серии «Библиотечка военных приключений». Это борьба с империалистическими агентами, с вредителями, только советские люди используют какую-нибудь необычную технику, а враг их, например, гигантский кальмар.

Илья Кукулин, литературовед: Я думаю, что фантастическая литература 30-х была прикладной и носила в исключительной степени пропагандистский характер. Пропаганда не только коммунистических идей, но и технического прогресса в целом.

В конце 50-х хрущевская оттепель и невероятные успехи науки подарили советской фантастике надежду на возрождение: через двадцать лет страна должна достигнуть коммунизма, а, значит, всякий гражданин Советского Союза волен представить себе великое будущее.

Лев Лурье: В 1957 году с космодрома Байконур запущен первый советский искусственный спутник земли. Вскоре в космос полетела советская собака Лайка. В апреле 1961 года лейтенант Юрий Гагарин сказал: «Поехали!». С этой минуты мечта о встрече с жителями других планет становится реальностью. Там, на других планетах, уже наверняка построен коммунизм.

Александр Большев, филолог: Это было безумное время, когда утопическое мироощущение вновь стало очень популярным. Поэтому наступает новый период расцвета научной фантастики.

Романы Ивана Ефремова открывали новую эпоху в истории советской фантастики. Он не просто придумал новый, ни на что не похожий мир будущего, со скрупулезностью ученого он пытался обосновать возможность его существования. Его идеи были настолько оригинальны, что успех был обеспечен.

Алла Кузнецова, филолог: По легендам, тот номер, в котором печаталось «Туманность Андромеды», исчез с рекордной быстротой. Утром его завезли в киоски, а к полудню уже все было раскуплено.

В 1957 году Иван Ефремов становится всесоюзно известным, знаменитым писателем. Выходит «Туманность Андромеды», роман о коммунистическом будущем, которое торжествует не только на Земле, но на всем «Великом Кольце», содружестве всех планет, всех галактик. Нет никаких имущественных противоречий, никаких социальных проблем, а если между представителями этого коммунистического будущего случается несчастная любовь, то эта проблема решается при помощи марксистской диалектики.

Станислав Ростоцкий, кинокритик: Будущее, которое показано в «Туманности Андромеды», даже не коммунистическое, оно уже вышло далеко за эти рамки. Потому что там показаны взаимоотношения сверхлюдей, для которых многие социальные моменты и прочее в том же духе уже не играет никакой роли.

Александр Большев, филолог: Это мир, населенный полубогами. Дар Ветер – это не человек, и, конечно же, здесь влияние Фридриха Ницше очень ощутимо.

Андрей Измайлов, писатель: Иван Антонович был ученым, он создавал не живых людей, а функции, но это были, можно сказать, функционально живые люди.

Герои «Туманности Андромеды» и следующих романов Ефремова о будущем — «Сердца Змеи» и «Часа быка» были до такой степени безупречны в моральном отношении, что, очевидно, не имеют ничего общего с современными людьми. Лишь немногие посвященные читатели могли понять, что Дар Ветер или Веда Конг — носители некоей высшей мудрости, раджа-йоги, единицы способны были узнать в словах напоминающей пионерскую присягу клятвы юношей в «Туманности Андромеды» молитву к Шамбале.
«Ты, позвавший меня на путь труда, прими умение и желание мое. Прими труд мой, Владыка, ибо видишь меня среди дня и среди ночи. Яви, Владыка, руку Твою, ибо тьма велика, Иду за Тобою!».

Лев Лурье: Иван Ефремов был не просто сверхпопулярный писатель, книги которого невозможно было ни купить, ни достать в библиотеках, он был, что называется, властителем дум. Потому что в его романах содержались мысли, которых не было ни в каких учебниках истории, издаваемых в Советском Союзе. Из романа в роман он протягивал одну и ту же концепцию. Существовало праисторическое время, давным-давно, где-то в горах Тибета, были сформулированы основные цели человечества. До сих пор где-то в в Индии или в Китае живут старцы, которые знают эти цели.

Илья Кукулин, литературовед: Он был человеком довольно странного мировоззрения. Насколько я понимаю, он был националистом, который представлял себе, что Россия должна стать местом синтеза индийской мудрости и западной науки.

Долгое время цензура не обращала внимания на экзотические философствования фантаста Ефремова: пока речь шла о будущем, отстоящем от советской действительности на тысячи лет, возможны были любые допущения, тем более, что во всех произведениях Ефремова утверждалось: пройдя эволюцию и путь самосовершенствования человечество неизбежно придет к коммунизму. Но в 1968 году появляется роман «Час быка». Земляне прилетают на планету Торманс, где царствует олигархический строй, чересчур напоминающий советскую действительность .

Алла Кузнецова, филолог: Так называемая планета очень походила на Советский Союз. Ефремов, конечно, говорил, что это направлено против «муравьиного лжесоциализма», явно намекая на Китай. Но, видимо, описанное им являлось общей родовой чертой социалистических государств той эпохи

Никита Петров, историк: Роман расценивался как некоторое разоблачение маоизма и всяких безобразий культурной революции. С другой стороны, там вымышленной страной правит какая-то четверка, почти как банда четырех. Банда четырех, как мы помним, образовалась после смерти Мао в 1976 году. Ее разоблачали. Советским союзом управляло Политбюро, было около двенадцати человек, но из них четверо были главными.

Роман Ефремова обратил на себя внимание самого председателя КГБ Юрия Андропова. В своем письме ЦК Андропов сигнализировал об очевидной диверсии: “под видом критики общественного строя на фантастической планете “Торманс” по существу клевещет на советскую действительность”. Роман стали срочно изымать из продажи, а сам Ефремов и его незаурядная, полная загадок жизнь вызывает все больший интерес органов госбезопасности.

Лев Лурье: Что же выяснилось? Иван Ефремов родился в Вырице, богатом селе под Петербургом. Отец его, Антип Ефремов, богатый лесопромышленник, жертвователь на главный в Вырице храм Казанской божьей Матери. У Антипа Ефремова были большие деловые контакты в Англии. Как же человек с таким происхождением мог стать известным советским писателем, как он мог путешествовать за границу? Оказалось, что после Гражданской войны Иван Ефремов появился в Петрограде в качестве сына полка Красной армии, прибившейся к этой части во время Гражданской войны. Более того, он стал не Антиповичем, а Антоновичем. Все это было чрезвычайно подозрительно.

Через два года после запрета романа «Час быка», в 1972 году, Иван Ефремов умирает от сердечной недостаточности. Казалось бы, любые расследования можно прекратить, но именно в этот момент дело приобретает совершенно неожиданный оборот. Через два месяца после смерти писателя в его московской квартире в присутствии вдовы сотрудники КГБ производят многочасовой обыск с применением рентгена и металлоискателя. Что ищут чекисты в квартире покойного — понять невозможно.

Андрей Измайлов, писатель: Обыск шел, по-моему, то ли восемь, то ли одиннадцать часов. Обыскали все, простукали стены, изъяли чудовищные, с точки зрения здравого смысла, улики, начиная от тюбиков с лекарствами и кончая какой-то экзотической булавой, которую Иван Антонович привез из Африки.

Антисоветской литературы, за которой якобы пришли чекисты, обнаружено не было, а список изъятого и попытки вскрыть урну с прахом покойного Ефремова, хранившуюся в квартире, свидетельствовали о том, что искали они нечто совсем другое.

Никита Петров, историк: В начале 70-х годов чекистам стало казаться, что наша страна наводнена всякими нелегалами, присланными с Запада, которые выдают себя за честных советских людей. У них в кармане все, что должно быть у честного советского человека, начиная от паспорта и кончая партийным или профсоюзным билетом. Эта параноидальная мысль отравляла жизнь руководству КГБ вначале 70-х.

Для обычного советского писателя у Ивана Ефремова была слишком неординарная биография и слишком широкий кругозор. Отец-старовер, связанный с англичанами, многочисленные экспедиции и иностранные знакомства, чрезвычайная осведомленность в восточных эзотерических практиках и, наконец, почти сверхъестественный полет фантазии: в одном из рассказов Ефремов предсказал открытие алмазов в Сибири, в другом — голографию. Родилось предположение, что Ефремов был не тем, за кого себя выдавал.

Лев Лурье: В ходе операции «Стая» московскими чекистами был получен и проанализирован сигнал из Белоруссии . Там некий гражданин увидел купол спускающегося парашюта. Поиски парашюта и парашютиста, проведенные наутро следующего дня колхозниками и оперативным составом, результатов не дали. Но у чекистов были основания полагать, что спустившийся был английским агентом. Английским агентом, нелегалом, который сумел раствориться на территории Советского Союза. Это предполагаемое десантирование английского шпиона связали с оперативным делом, уже заведенным на писателя Ивана Ефремова.

Никита Петров, историк: По воспоминаниям чекистов, в московском управлении КГБ было чуть ли не сорок томов оперативного дела на Ефремова. Это дело оперативной разработки, досье, в котором концентрируются все наблюдения, подслушанные разговоры, перехваченные письма.

Во время обыска среди других улик чекисты изымали фотографии из монгольских экспедиций Ефремова. Жена писателя объяснила это так:

Андрей Измайлов, писатель: «Это, наверное, для того, чтобы сопоставлять фотографии, потому, что у них вполне всерьез была версия, что Ивана Антоновича еще в детские годы где-то в пустыне Гоби подменили на английского шпиона».

После грандиозного обыска имя Ефремова на несколько лет оказалось под запретом, его книги не переиздавались, в печати не упоминались даже его научные труды. Среди любителей фантастики циркулировали самые невероятные слухи. Наконец, фантастическое, и вместе с тем самое правдоподобное объяснение произошедшему предложил Аркадий Стругаций: чекисты подозревали Ефремова в том, что он резидент внеземной цивилизации.

Никита Петров, историк: Ведь тот бум, который возник в Союзе вокруг фантастики, тот неизбывный нтерес, даже истерия по поводу неопознанных летающих объектов, порождали новый виток этих страхов. Не существует ли в Советском Союзе инопланетных агентов? Этим совсем легко спрятаться, подделать документы. Они выглядят, как люди, и ведут себя, как люди. Отсюда и теория, что все писатели фантасты, наверняка, являются инопланетными засланцами.

Наконец, в 1974 году дело Ефремова было закрыто «за отсутствием состава преступления». Жизнь Ивана Ефремова стараниями чекистов превращается в фантастический роман, но в роман со счастливым концом. Вскоре его книги возвращаются к читателям.

Лев Лурье: Страшный оскал власти как-то ослаб к середине 70-х, когда творчество Ефремова снова было разрешено, а книги его появились в библиотеках. Вся эта история, конечно, абсолютно сюрреалистическая, будто бы из романов Адамова или Казанцева: советский писатель, подмененный английской разведкой, то ли резидент, то ли пришелец. Но, так или иначе, Ефремов к читателю вернулся. Правда, к этому времени, концу 70-х годов, он перестал быть таким актуальным – потому что наступила новая эпоха, эпоха Стругацких. Но об этих писателях мы поговорим в следующей передаче.