«Проблемы малого бизнеса»

Что, уже расхотели? Как «не расхотеть» открыть свой малый бизнес – об этом говорим в Открытой студии.

В нашей программе принимают участие:
- сопредседатель Ленинградского областного отделения общественной организации «Деловая Россия» Вадим Валентинович Некрасов;
- вице-президент Общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опора России» Владислав Леонтьевич Курочкин;
- председатель Комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству Евгений Алексеевич Фёдоров;
- директор и собственник фитнес-центра в Волгограде Бурец Мария Ивановна .

Ника:
Что случилось, почему все вдруг начали говорить о малом бизнесе?

Некрасов Вадим Валентинович:
Мне кажется, слава Богу, что начали говорить, потому что если и дальше молчать, скоро некому будет тут собраться. Позиция и президента Путина, и избранного президента Медведева уе озвучена: если мы в кратчайшие сроки не создадим реальный средний класс, наше общество не будет иметь возможности быть стабильным. Мы будем иметь олигархическую верхушку, несколько процентов богатых людей, и остальную массу общества, которая не будет довольна своей жизнью. Это серьёзный момент. Но как это будет реализовываться? Пока я был предпринимателем, несколько раз уже предлагалось что-то качественно менять. Последние слова Медведева в Тобольске на Госсовете, наверное, шокировали многих, в том числе и предпринимателей. Люди неоднозначно отнеслись к этим словам: одни ждали этих изменений, но других они пугают.

Курочкин Владислав Леонтьевич:
Сегодня мы видим, что этой теме не дают заглохнуть, и все лидеры государства ежедневно эту тему актуализируют. Проблема осмыслена, и не в форме какого-то стона или жалобы, мол, всё плохо, а осмыслена в терминах конкретных задач, которые необходимо решать, потому что благополучие страны не может основываться на нефтяной трубе. Устойчивость экономики зависит от количества хозяйствующих субъектов, которые реально участвуют в создании национального продукта. А если все основано исключительно на нефти, то такая система не будет устойчива. В любой момент все может рухнуть.

Вопрос телезрителя:
Я уже 15 лет занимаюсь авторемонтом. Раньше было легче, но когда вышел закон о местном самоуправлении, начались проблемы с налогами на землю. Сейчас у нас кадастровая стоимость земли огромная, да еще и постоянно увеличивается. У меня мастерская 100 кв. м, мне придётся платить в месяц примерно 40 – 50 тысяч рублей, а вменённый доход у меня примерно 3-4 тысячи. Плюс налоги на здания, сооружения, которыми я пользуюсь. Федералы отделились, регионы отделились, а местных кормить приходится именно с этого дохода.

Вопрос телезрителя:
Полностью поддерживаю Налоги у нас сейчас по кадастровой оценке для разных участков возросли от 30 до 100 раз.

Некрасов Вадим Валентинович:
Действительно, сегодня принята новая кадастровая стоимость земли, но были определены условные доходные статьи бюджета по линии аренды, налогов на землю. И сейчас местные депутаты должны принять решение, какие коэффициенты ввести. Есть рекомендации со стороны региональной власти о том, что необходимо сохранить на сегодняшнем уровне, хотя бы на этот год, налоговое бремя, уровень затрат, который был запланирован ещё в прошлом году. Иначе людям будет не потянуть. Мне кажется, что позиция власти сейчас правильная. Они рекомендуют местным депутатам принять взвешенное решение.

Ника:
А если местные депутаты не примут взвешенное решение?

Некрасов Вадим Валентинович:
Очень будет жаль. Тогда они срубят сук, на котором сидят. Я считаю, что необходимо принять нормальные коэффициенты, понижающие. Конечно, надо признаться, земля не везде используется эффективно. Здесь очень важно, какие рекомендации будут даны со стороны КУГИ, со стороны Правительства Ленобласти.

Ника:
Напомним, что к малому бизнесу относятся кампании до 100 человек, средние – за 250. Спрашивается, что сейчас самое сложное? Открыть дело или удержать его под натиском? Или это 2 сопоставимые головные боли?

Некрасов Вадим Валентинович:
Я думаю, что это как стать чемпионом. Завоевать звание - трудно, но и удержать его – тоже трудно. Сегодня, вообще, вход в бизнес стал на несколько порядков сложнее, чем в 90-е годы.

Ника:
В чём сейчас надо помогать бизнесу?

Курочкин Владислав Леонтьевич:
Помогать надо, но не так много, надо, в основном, не мешать. Нужно заменять разрешительные процедуры на уведомительные. В настоящий момент не так уж срочно зарегистрировать кампанию. Но зарегистрировать кампанию и открыть дело – это 2 совершенно разных процесса, потому что дальше начинается сбор различных разрешительных документов, справок, сертификатов, СЭС, пожарные и т.п.В рамках проводимой реформы отношений государства и малого бизнеса на правительственной комиссии принято решение о том, что концепция таких взаимоотношений будет заменена на прямо противоположную. Предприятие будет декларировать все те требования, которые она обязана соблюдать, и нести полную ответственность за правильность своей декларации. Также в рамках этой реформы предусматривается отсутствие наказания предприятия при первой проверке в случае выявления каких-либо отклонений от действующих требований. Контролирующий орган обязан помочь предприятию устранить те недостатки, которые он выявил.

Ника:
Что-то трудно себе представить это.

Курочкин Владислав Леонтьевич:
Трудно представить, но тем не менее. Есть третий момент: приходить с проверками на предприятие контролирующие органы смогут не просто так, не по своему усмотрению, а только в случае возникновения жалоб третьих лиц. Всё это будет отражено в новой редакции 134 закона о защите предпринимателей и юридических лиц при проведении проверок.

Ника:
Как Вы считаете, этих методов достаточно?

Некрасов Вадим Валентинович:
Хочу сказать по поводу первой проверки: у нас сегодня первая, а завтра будет вторая. Даже такой фактор, который применяют многие предприниматели в последние годы – это журнал проверок. Приходит проверка, и предприниматели и их работники предлагают зафиксировать это в журнале. Только этот факт сразу привносит нервозность и достаточно жёсткий отпор со стороны контролирующих органов – они не хотят, чтобы лишний раз записывали, когда, кто приходит и проверяет. Конечно, предприниматель в этом плане очень ущемлён, он не хочет ругани, не хочет судиться. Он хочет найти справедливость, но он знает, что сегодня он пойдёт в суд, а завтра найдётся 100 причин для того, чтобы его закрыть. Что касается проверки 3-их лиц, заказные тоже будут. Но мы всё равно должны через это пройти – мы должны быть более открыты.Сегодня мы переживаем несколько другой подход. Сегодня малый бизнес более социально ответственен, чем зачастую даже крупный бизнес, потому что малый бизнес – это люди, которые здесь живут, здесь воспитываются их дети.

Ника:
Известно, что часто проверки существуют, чтобы защитить меня как потребителя. Как соблюсти защиту моих прав как потребителя с тем, чтобы, действительно, не задушили человека, который меня кормит, одевает и т.д.?

Курочкин Владислав Леонтьевич:
Это просто. Сейчас проверки отнюдь не направлены на защиту прав потребителей, они направлены на отчётность в контролирующих органах, с другой стороны на собирание административной ренты. Решение этой проблемы простое – это повышение ответственности как проверяющего, так и контролирующего. Когда человек заполняет декларацию, он принимает на себя, по сути, уголовную ответственность за то, что он написал. Сейчас сертификаты продаются в виде индульгенций, и когда контролирующие органы Роспотребнадзора приходят в магазин и говорят: у вас колбаса тухлая, им говорят, нет, у нас колбаса свежая, вот и сертификат есть. А когда будет обоюдная ответственность и производителя, и контролёра, тогда это будет серьёзно. Хочу добавить, что не просто так, будут жалобы – будут проверки. Будет предусмотрена ответственность за ложное заявление, и предполагается за это серьёзная финансовая ответственность до миллиона рублей.

Ника:
Эта история с декларацией, она на каком уровне сейчас, она обсуждается?

Курочкин Владислав Леонтьевич:
Она не обсуждается, я готов показать документ, подписанный Медведевым, где написано, что это должно быть выполнено. Изменение презумпции технического регулирования на соответствие товара или услуги декларации производителя – это базовый принцип существования систем контроля в большинстве цивилизованных стран.

Некрасов Вадим Валентинович:
Чем проблемно техническое регулирование, особенно на этом этапе – тем, что это будет некий документ, который будет ставить определённые рамки предпринимателю. Для того, чтобы выполнить требования, необходимо вложить инвестируемые средства. Если бы мы взвешено подошли и сказали, да, наше предприятие, работавшее в 90-х годах, сегодня себя изжило, нужно выходить на другой уровень развития производства и предложения услуг. Но для этого нужно вложить деньги, и нужно время. Когда мы поймём, что время – это тоже очень серьёзный фактор, который подчас трудно решить… Вот что сейчас происходит в Прибалтике? Им даётся серьёзное время для того, чтобы они сделали свои производства, подвели их под уровень европейских стандартов качества. Нас ждёт ВТО впереди, нам надо спешить.

Ника:
К нам подключился эксперт из Москвы, председатель Комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству Евгений Алексеевич Фёдоров. Я спрошу про закон сначала. Вот с 1 января этого года вступил в силу закон о развитии малого и среднего предпринимательства, и проходит 3 месяца, и вдруг начинают обсуждать проблемы малого бизнеса на самом высоком уровне. Не получается ли так, что своими замечаниями Президент , в общем-то дискредитирует этот закон, и говорит о том, что он, мягко говоря, не хорош?

Фёдоров Евгений Алексеевич:
Подождите, это же политический процесс, т.е. малый бизнес – это политическое решение. Мы принимали закон в огромной борьбе, ведь 2 года назад были и против этого закона. Потом мы закон всё-таки пробили, с большим трудом приняли, и сейчас мы понимаем, что его уже мало. Это хорошо, это означает, что у нас очень динамично развивается общество и национальная экономика.

Ника:
Дума и Ваш комитет готовы к тому, чтобы быстро обсуждать и вносить поправки в этот закон, да? Ведь речь об этом?

Фёдоров Евгений Алексеевич:
Конечно, мало того, сам закон называется «рамочный». Мы сразу, когда его принимали, говорили – это просто начало большой работы. Это услышало и общество, и Президент, и эту работу мы сейчас готовы развивать. Мы понимаем, что закон – это только 5%, самое начало. Он определяет, что такое малый бизнес, средний бизнес, как бы подводит механизмы, а теперь их надо все разворачивать. Это было понятно сразу.

Ника:
На что Вы хотите сейчас обратить внимание? Были названы порядка 45 всяких контролирующих организаций, вот этого как-то коснётся поправка?

Фёдоров Евгений Алексеевич:
Во-первых, мы сейчас готовим поправки, связанные с тем, что проверки должны осуществляться с санкции либо суда, либо прокуратуры. Это из того, что срочно надо сделать, это поднимет статус проверок, уменьшит их количество и повысит их контроль, с одной стороны. Но мы понимаем, что это – мера промежуточного характера, срочная, но промежуточная. Надо статус самого малого бизнеса.

Ника:
Каким образом?

Фёдоров Евгений Алексеевич:
В законе прописаны, например, комиссии по малому и среднему бизнесу, которые только создаются вот по этому закону. Мы считаем, что надо поднимать статус этих комиссий. Условно говоря, чтобы на каком-то этапе никакая проверка без санкции этой комиссии, или порядка, ею определённого, не происходила. А в перспективе комиссию заменит саморегулирование бизнеса. Мы считаем, что только сам малый бизнес, сами люди могут решить свои проблемы, и нужно дать им такую возможность. Наш упор не на то, чтобы одёрнуть чиновников или заставить их, а на то, чтобы предоставить возможности самим предпринимателям через свои организации, через своё гражданское общество решить проблему взаимоотношений с чиновником на равных.

Ника:
Скажите, мы часто ссылаемся на европейский опыт. Но ведь опыт малого предпринимательства огромный в мире, в Европе. Есть ли какая-то вещь, которая есть в Европе, но нет у нас, и Вам бы хотелось с удовольствием её украсть и вписать в наш закон?

Фёдоров Евгений Алексеевич:
Есть вещь, которая есть в Европе и в мире, и совсем не у нас: малый и средний бизнес в Европе и в мире – основной механизм инновационной и высокотехнологичной экономики. Эффективность малого бизнеса в этой сфере приблизительно в 10 раз выше, чем бизнеса большого, даже частного, не говоря уже про государственный. Мы, к сожалению, в этом пункте отстаём порядка 20 раз, т.е. если, допустим, для Америки половина всех инновационных вещей – это малый бизнес, то у нас 2% приблизительно.

Ника:
У нас больше пока любят торговать.

Фёдоров Евгений Алексеевич:
Да, бизнес услуг, сфера услуг: немного производства, торговля и т.д. Мы хотим, чтобы малый бизнес стал паровозом инновационной экономики. В этом, мы считаем, главный элемент с точки зрения изменения стратегии – экономики на инновационную экономику. И здесь нам надо не просто помочь ему, а практически развернуть его почти с нуля. И вот это серьёзная задача на ближайшие 10 лет.

Ника:
И последний вопрос. Как Вам кажется, Вы до конца года успеете что-то дать новое?

Фёдоров Евгений Алексеевич:
Я думаю, что 2 закона об имуществе и помещениях будут приняты в течение 2-х месяцев, а потом тоже через 2-3 месяца мы выйдем тоже на проверки, а большие изменения в закон созреют где-то к осени.

Некрасов Вадим Валентинович:
Инновационный бизнес. Действительно, малому бизнесу здесь легче потенциально выстраивать свои новые векторы в экономике. Но Россия слишком широкая, и Москва, Петербург – это не Россия, это большие города, а Россия совсем другая. А как в маленьких городах говорить об инновационном бизнесе, когда финансовый объём оборота в сфере услуг в малых городах – это просто ничтожно мало. На этом не разовьётся малый бизнес. И поэтому мне кажется, что нам нужно подходить взвешено со всех сторон. К примеру, был у нас маленький магазин, развилось маленькое производство, которое поставляло в этот магазин, в 3-й, 10-й. Пришла сетевая структура, поставила свой большой гипермаркет, таким образом, она убивает сначала малый торговый бизнес, а потом она начинает выкручивать руки этому малому производственному бизнесу. У нас такие условия, в которых невозможно развиваться этому производственному бизнесу. О какой конкуренции будет речь? Её не будет. Нам реально нужно совсем по-другому, понять, что малый бизнес – это и сфера торговли, это и сфера услуг, и сфера производства любого вида. Но мы должны понимать, что это одним законом не решить. Только комплекс мер для того, чтобы создать условия не такие, которые, чтобы чиновник, с одной стороны, а с другой стороны бизнес, который очень трудно собирается – он конкурентен, ему трудно собраться в общественные организации. Хотя, могу сказать, что наша «Деловая Россия» немало делает для того, чтобы попытаться бизнес объединить. Это сложно, и мы на данном этапе ещё не готовы конкурировать с госаппаратом, с чиновником. И поэтому чиновник должен понимать, что нам тяжело, что нужно создавать климат. Климат создаётся решением ряда вопросов.

Вопрос телезрителя:
В Европе малый бизнес поддерживают с помощью так называемого микрокредитования. Что-нибудь подобное в нашей стране существует?

Некрасов Вадим Валентинович:
Да, я поясню. Еврокомиссия уже 2 года внедряет этот проект. Там микрокредит составляет от 20 000 евро, и, благодаря этому, малый бизнес в Европе сейчас переживает просто расцвет.

Курочкин Владислав Леонтьевич:
Безусловно, у нас это существует, и эта сфера кредитования развивается в течение нескольких последних лет очень бурными темпами. В связи с этим, в тех же поручениях Госсовета есть конкретные поручения о совершенствовании законодательства в этой отрасли. Я считаю, что здесь всё происходит в правильном направлении. Доступность кредитов в последнее время по нашему исследованию, это условие развития фактора предпринимательства в различных регионах РФ существенно улучшается в течение последних 3-х лет. Коллега затронул тему антиконкурентной политики по сути, действий, направленных на ограничение конкуренции, в частности, при конкуренции малых предприятий и крупных. Безусловно, равенство условий между малым и большим – оно предполагает какие-то преференции, не могут быть равные условия рыночные для микропредпрятий и огромного холдинга. Здесь тоже многое делается, и, в частности, тот закон о торговле, который сейчас дорабатывается в МЭРТе с участием предпринимательских объединений, предполагает некоторые меры ограничения таких возможностей. Но когда мы говорим про развитие инновационного бизнеса и производственного, мы не можем забывать про те инфраструктурные барьеры, которые сегодня существуют. Так, последняя цифра, которая вчера озвучивалась на комиссии по развитию малого бизнеса – в целом по России 60% заявок на присоединение к электрическим сетям в прошлом году не были выполнены, даже при тех ценах на присоединение, которые сегодня существуют. Это значит, что в этом году мы не добираем до 60% экономического роста по стране.

Ника:
Будет ли что-нибудь в связи с этим внесено в закон? Может, Вы знаете?

Курочкин Владислав Леонтьевич:
Немножко знаем. На первом этапе разработан комплекс мер по тому, как сделать этот процесс более прозрачным и понятным для тех, кто присоединяется: это и территориальное планирование, и обязанность раскрывать наличие свободных производственных мощностей и т.д. Но, с нашей точки зрения, это всё меры промежуточного характера. Итогом должна быть отмена платы за присоединение, и перенос этого в тариф, который платят предприятия, которые производят продукцию.

Ника:
Представляю Вам нового собеседника, из Открытой студии в Волгограде – это директор и собственник одного из фитнес-центров Мария Ивановна Бурец. Вы – малый предприниматель, если можно так сказать, во втором поколении? Ваши родители в каких годах открывали своё дело?

Бурец Мария Ивановна :
В 90-е. В 91 году у нас появился первый киоск. Мы меняли сферу деятельности, мы смотрели на шаг вперёд, что актуально на данный момент, тому мы и следовали. Сейчас работаю я, у меня – фитнесс-центр, остальные наши объекты сданы в аренду.

Ника:
Скажите на вскидку, сильно ли отличаются шаги, которые делали они, от того, что делаете Вы? Потому что у вас разрыв почти в 10 лет.

Бурец Мария Ивановна :
Шаги, которые сделали они: они начинали с сельского хозяйства, долго шли к предпринимательству.

Ника:
Долго ли они открывали своё дело? Боролись с чиновниками, инстанциями и т.д.?

Бурец Мария Ивановна :
Не могу ответить. Мне досталась готовая бухгалтерия укомплектованная, все специалисты, профессионалы. Мне нужно было лишь собрать свой коллектив.

Интернет-вопросы:
Пришли письма с Сахалина, из Благовещенска, Тольятти. Вернее, это 3 конкретных примера вместо вопросов. Алексей имел гараж в Выборге, имел там собственный бизнес, индивидуальное предпринимательство. Рядом решили построить 12-ти этажный дом. Ему угрожают, выселяют, никакой компенсации этому гаражу, который является, в общем-то , источником дохода, тоже нет. 6 судебных процессов безрезультатно. Вот такое предпринимательство. Трогательная история у Станислава, который продавал кондитерские изделия без разрешительных документов в 2000-2001годах. Решил оформить всё официально, открыть торговую точку, собрал все документы, всё отнёс. Решение отрицательное. Документы не вернули. На этой торговой точке открыли своё дело, в общем-то, подобное, наши собратья из соседних республик, видимо, оказались более пронырливы. И, к слову, о наукоёмком бизнесе и об инновациях. Александр просит нас обратить внимание на кадастровую цену земли. Попытались взять участок для того, чтобы построить там научно-исследовательскую организацию. Высочайший налог на землю, 9 900 рублей. Как выяснилось, наука отнесена к той же категории, что банковские, финансовые и страховые организации. Таким образом, за 2007 год вся прибыль ушла на оплату налога на землю, никаких инноваций и наукоёмкого бизнеса не получилось.

Ника:
Немного сложно комментировать, потому что на эти истории можно ещё 100 историй добавить. У меня такое впечатление, что когда слышат – малый бизнес, «маленький бизнесмен», мелочь какая-то под ногами путается, ерундой какой-то занимаются. Почему?

Некрасов Вадим Валентинович:
Надо чётко понимать 2 системы взаимодействия: бизнес и общество, бизнес и власть. Когда плохо где-то, когда цены поднимаются, почему-то не думают о том, что допущены определённые стратегические ошибки кем-то. Говорят – бизнес виноват, это он спекулянт. Здесь очень важно, что общество должно видеть, условно говоря, козла отпущения. В этом виде и является наше сообщество бизнесменов- предпринимателей. Что необходимо кардинально, чтобы рос малый бизнес – это чтобы предприниматель был человек с большой буквы, человек, который на свой страх и риск заложил своё имущество и пошёл пытаться что-то сделать. Кто такой предприниматель? Это человек, который вечером ложится с головной болью и утром встаёт с головной болью. Пока в обществе предприниматель не будет восприниматься как человек, который двигает, творит, создаёт, приносит, в конце концов, дополнительные рабочие места. Малый бизнес – это, прежде всего, социальный аспект. Эти люди создают прослойку в случае любого вида кризисов в целом в экономике.

Ника:
Скажите, Мария, Вы сейчас работаете, что Вас раздражает больше всего? Давайте про проблемы.

Бурец Мария Ивановна :
Абсолютно согласна со своими собеседниками. Не зажимайте нас в рамки, не нужно нас мучить проверками, дайте нам чуть свободы, творческого выражения. У нас здание 2-х этажное в собственности. Я решила повесить на собственном здании баннер, сейчас идёт суд – оказывается, я не имела права на собственном здании повесить баннер.

Ника:
Может, у Вас особняк 15 века?

Бурец Мария Ивановна :
Нет. Очень современный дизайн.

Ника:
Надо, наверное, очень дружить с местной властью? Вообще, надо со всеми дружить, чтобы обезопасить себя от нелюбви чиновников.

Бурец Мария Ивановна :
Я полностью согласна. Надо не просто дружить, а любить людей и жить, как совесть велит. И тогда всё будет хорошо.

Ника:
Ваше мнение, Владислав Леонтьевич, по поводу того, что у нас бизнес постоянно шпыняют. По европейской статистике малое предприятие живёт не более 5 лет. Связаны ли с этим какие-то проблемы?

Курочкин Владислав Леонтьевич:
То, что бизнес шпыняют, тут уже возникла некая взаимозависимость: с одной стороны, его шпыняют, с другой – ему не дают умереть, потому что бизнес для некоторых чиновников является источником собственного дохода. С точки зрения выживания, то в России, особенно на первом этапе, в условиях роста потребительского спроса, в условиях роста экономики у нас показатели выживания предприятий гораздо лучше были. В середине 90-х малый бизнес по сути наполнил российский рынок товарами. Это челноки, которые спасли страну от развала по большей части. Что происходит сейчас. По нашим данным отношение общества к бизнесу и, прежде всего, к малому за последние 3 года также кардинально изменилось, и уже больше 50% родителей хотят, чтобы у их детей был собственный бизнес. Это отрадная тенденция: общество начинает понимать, где создаются материальные ценности, добавленная стоимость, кто реально платит налоги, на которые существуют те же самые чиновники и всё государство.

Ника:
Если введут все поправки, о которых мы говорили, даже если это будет когда-то, может сложиться ситуация: ведь вокруг малого бизнеса есть ещё много маленьких фирм малого бизнеса, которые дают эти экспертизы, консультируют, ещё что-то. Надо признать, что какая-то часть малого бизнеса паразитирует на малом бизнесе, правильно?

Курочкин Владислав Леонтьевич:
Если это фирма, которая консультирует, которая, действительно, помогает малому бизнесу – это один момент. Другое, если эта фирма является некой прослойкой, коммерческим вариантом получения дохода со стороны определённых лиц.

Ника:
Как Вам кажется, распоряжения Медведева, которые потом превратятся в буквы закона, должны вот здесь навести порядок или нет?

Некрасов Вадим Валентинович:
Позиция Президента одна, по мере спускания этой позиции она так может трансформироваться, что на местах будет трудно понять, как она будет строиться. И в этой ситуации я бы считал необходимым, чтобы у нас был министр по предпринимательству, по бизнесу малому и среднему. Я согласен, что стратегически смотреть надо, там, в 20-й год, но нужно оценивать сейчас. Год, два, три – какая динамика, какие темпы. Мы все сейчас будем заинтересованы в этом, потому что цены на нефть будут явно не такими, и нам нужно подготовиться.

Ника:
Владислав Леонтьевич, Вы верите в то, что вот эти хорошие здравые мысли, в том числе распоряжения, которые Вы нам показывали, проходя 50 барьеров, не превратятся в какую-то пыль, которая никого не взволнует из чиновников и проверяющих инстанций?

Курочкин Владислав Леонтьевич:
Я уверен, что нельзя это всё откладывать до 20-го года. 20-й год – это конечные цели. И если не решить сейчас, в ближайшие 2-3 месяца задачи, которые поставлены, не реформировать саму систему взаимоотношений между малым и средним бизнесом и государством, те задачи выполнены не будут. Сроки, которые указываются по решению этих задач, например, по замене разрешительной системы на уведомительную – очень жёсткие, это май, июнь, июль, август этого года. Гарантия того, что это не распылится – это существование в России серьёзных элементов гражданского общества.