«Как победить коррупцию?»

Ника: Добрый день. Как всегда по будням в это время в эфире программа «Открытая студия». Как всегда мы приветствуем вас в прямом эфире в нашей знаменитой Открытой студии в центре Петербурга.

Гость в Петербурге: заместитель прокурора Санкт-Петербурга, старший советник юстиции Алексей Юрьевич Маяков.

Гости в Москве:
– председатель Комиссии Госдумы по законодательному обеспечению противодействия коррупции, член комитета Госдумы по безопасности Алексей Николаевич Волков;
– профессор Академии управления МВД России, доктор юридических наук, бывший сотрудник Главного управления по борьбе с организованной преступностью Петр Александрович Скобликов.

Гость в Казани: исполняющий обязанности директора ООО «ТПК Мессур» Андрей Германович Кузьмин.

Ника: Как вам кажется, новых мер, введенных для борьбы с коррупцией достаточно для того, чтобы маятник этот качнулся в обратную сторону?

Маяков Алексей Юрьевич: Мне кажется, коррупция настолько сложное явление, что меры хороши всевозможные. Рассматривать закон, который сейчас предполагается принять – это один из шагов противодействия коррупции – стоит, но говорить о том что только те внесенные законопроекты позволят нам через год, два, три одолеть коррупцию – это может говорить только наивный человек. Для начала, хотелось бы, чтобы законы были приняты. Любой закон предполагает мониторинг, как работает закон на практике, какую пользу он приносит на практике, только после прошествии какого-то времени можно будет судить о том, какие плоды он приносит.

Ника: Петр Александрович, как вы считаете, достаточны ли эти меры?

Скобликов Петр Александрович: Знаете, Ника, есть расхожие мнения о том, что принятие некоего закона о борьбе с коррупцией способно кардинально все изменить, и мы на следующий день проснемся в другой стране. Я, как и предыдущий выступающий, этого мнения не могу придерживаться. Разумеется, законодательство совершенствовать надо, но я отдаю себе отчет, что ныне у нас есть достаточная законодательная база для успешной борьбы с коррупцией, а если эта борьба ведется не достаточно успешно, то это дело не только и не столько в законодательстве, но и в других причинах. Одна из этих причин – кадровое наполнение, прежде всего, руководители соответствующих органов, которые должны профилактировать коррупцию, вести борьбу с ней. Здесь можно указать и позицию граждан, которые, с одной стороны, в случае вымогательства взятки ведут себя пассивно, либо соглашаются на это предложение, либо нет, но не сообщают в правоохранительные органы. Кроме того, зачастую граждане сами выступают инициаторами коррупционных отношений. Поэтому, мое мнение по отношению к федеральному закону о противодействии коррупции – положительное отношение, но весьма сдержанное, потому что никаких ключевых вопросов, по моему мнению, этот закон не решит. Я когда ехал сюда в студию, я мечтал о том, что мне зададут два неких вопроса, но нет гарантии, что я их услышу, и я озвучу свою мечту. Дело в том, что тема была вами озвучена максимально широко, и говорить о коррупции мы можем бесконечно, но разговоры вообще часто заканчиваются ничем, поэтому я хотел бы услышать вопрос, какова российская коррупция, какой она бывает, какие ее основные проявления. А второй вопрос, какие ее проявления наиболее опасны в современный момент. Отсюда мы можем выйти на разговор, что же делать.

Ника: Я понимаю, что когда люди дают какие-то деньги директору школы или за поступление в ВУЗ, это отдельная бесконечная тема дач этих взяток. Но директор школы, к сожалению, не попадает под этот закон, он не обязан писать декларацию. И сегодня надо поговорить о том, что вообще с верхушки надо начинать, насколько это реально. Алексей Николаевич, а говорят, принятые законы были и так хороши, зачем нам еще 5 законов?

Волков Алексей Николаевич: Знаете, в обществе очень высокое ожидание того, что если мы примем закон о противодействии коррупции, мы ее победим. Конечно, это глубокое заблуждение. Хорошо, что президент сам внес законопроекты, сам об этом говорит и возглавил это направление. Если первое лицо в государстве возглавляет это направление и говорит о том, что это будет доведено до конца – это многое значит. Внесение этих законопроектов в Госдуму уже говорит о многом. Петр Алексеевич говорил, и я подтвержу, что на сегодня есть достаточная правовая база для того, чтобы всей правоохранительной системе по-настоящему бороться с коррупцией. Это не возвращение к тому далекому прошлому, у нас есть не очень хороший опыт. Но по-настоящему, в рамках закона можно бороться, у нас другое государство стало. Поэтому, говоря о правовом поле, о том, что дадут эти законопроекты, проблем с коррупцией они сразу не решат. Это первый хороший шаг. Самое главное – работа всей системы, открытость общества, контроль над всеми ветвями власти гражданской и СМИ. Мы должны воспитать настоящее гражданское общество, настоящих людей, не холуев, которые готовы по любому поводу идти и давать, если что-то там не так написано, а идти и отстаивать свою позицию смело, активно, без криков, булыжников, палаток…

Ника: Я понимаю, что создание гражданского общества – задача неподъемная. Законы еще не написаны, в Думу их не привезли, о чем сейчас речь идет?

Волков Алексей Николаевич: Законы поступили в Госдуму, все четыре. Работа по ним ведется в Комитете по конституционному строительству и законодательству, в Комитете по безопасности, и только вчера мы проводили комиссию Госдумы по законодательному обеспечению противодействия коррупции. Наша комиссия также рассматривала эти законопроекты, они внесены. Далее, по регламенту эти законопроекты профильным комитетом направляются во все субъекты законодательной инициативы, откуда в течение месяца получат отзывы, и тогда уже будут выноситься на заседание или первое чтение в Госдуму.

Ника: Вы не собираетесь устроить какие-то общественные обсуждения? Закон для общества важный. Мы бы с прокуратурой тоже почитали.

Маяков Алексей Юрьевич: Я думаю, что прокуратура найдет возможность почитать.

Ника: Не будете привлекать широкие массы?

Волков Алексей Николаевич: А то, что мы сейчас делаем? Ведь в Прокуратуру РФ закон уже поступил или поступит. Они должны направить этот пакет законопроектов в прокуратуры субъектов РФ. Вся страна читает, обсуждает и вносит предложения. Но в первом чтении, конечно, он будет принят так, как он внесен, а вот уже во втором чтении…
Ника: На сайте президента есть тексты этих законопроектов, и любой желающий может с ними ознакомиться.

Волков Алексей Николаевич: Они и на сайте Госдумы размещены.

Звонок телезрителя: Я звоню из Екатеринбурга. Механизм наших отношений с чиновниками настолько сложен, что гораздо проще заплатить, чем идти законным путем. В России это воспринимается не как взятки, а как плата за услуги. В Турции был закон, по которому взятки чиновников облагались налогами, это исторический факт.

Звонок телезрителя: Я звоню из Самары. Я знаю, что будет введен контроль за доходами чиновников и членов их семей. А кто будет контролировать эти доходы? Такие же коррумпированные чиновники или будут НКВД снова создавать? И второе, подарки – это до 5 тысяч рублей. А не получится ли так, что человек будет носить подарки по 5 тысяч рублей, пока не накопится 5 миллионов.

Ника: То есть, вы считаете, что наша изобретательность столь велика, что мы найдем…

Звонок телезрителя: И еще у меня предложение к законотворцам, чтобы ввели наказание за взятку не только тому, кто берет, а и тому, кто дает, такое же суровое. И еще, а если у простых граждан возникает предложение, как спасти страну, куда мы можем со своими предложениями обращаться?

Звонок телезрителя: Я звоню из Омска. Почему бы чиновников, уличенных в коррупционных связях, не лишать возможности занимать любую государственную должность пожизненно. И, может быть, даже вводить ограничения на их ближайших родственников. Хотелось бы узнать отношение наших гостей в студии к этому вопросу.

Ника: Мне кажется, что если человека опозорить, то позор на всю семью будет.

Звонок телезрителя: С коррупцией бороться можно и нужно, потому что это ржавчина, которая разъедает наше государство и наше общество. И бороться с ней надо так же, как чистят железо от ржавчины.

Ника: Сажать всех. Ваши комментарии? Тут одного-то не посадить, а всех…

Маяков Алексей Юрьевич: Сажать всех – это не панацея. Вопрос заключается не в наказании, а в недопущении того, что было, в создании таких условий, при которых перестали бы и давать, и брать.

Ника: А разве не только испугом и позором можно людей наказать?

Маяков Алексей Юрьевич: Я думаю, что вопрос в области духовности. Можно и запугивать, но вопрос воспитания и идеологии здесь более значим. Когда у всего общества в глазах только деньги, их жизненные цели заключаются только в зарабатывании денег любыми способами, и общество одобряет эти цели, то коррупцию побеждать очень сложно. Испугом и наказаниями не возьмешь.

Ника: Часто ли в вашей практике бывают случаи, что вы знаете, что это вор, коррупционер, а ничего с ним не сделать, не доказать…

Маяков Алексей Юрьевич: Система доказательств по взяткам достаточно сложна, потому что фактически судебная практика – венец творчества следствия, венец творчества прокурора, оперативных сотрудников, и мы вынуждены ориентироваться на судебную практику по таким вопросам. Судебная практика стоит устойчиво на тех позициях, что если человек не пойман за руку при получении взятки, то фактически доказать его вину очень проблематично. На основании одних показаний, что один дал взятку другому, дело в суд не направить, пусть даже показания этого человека будут подтверждены показаниями еще трех, пятидесяти свидетелей. Таких примеров полно.

Ника: Петр Александрович, предлагают стучать начальству, составлять черные списки какие-то.

Скобликов Петр Александрович: Я хотел бы отреагировать и на то, что было сказано, и на те вопросы, которые прозвучали ранее. Вопросов было много, но простой вопрос с предложением ввести уголовную ответственность за дачу взятки. Нет необходимости вводить, поскольку введена много-много лет назад, это статья 291 и наиболее строгое наказание до 8 лет лишения свободы. В этой статье есть правильное примечание, что если то лицо, которое дало взятку, потом раскаялось в содеянном и, может быть, в результате своих переживаний, тягостных ощущений обратилось в правоохранительные органы, сообщило о содеянном, то правоохранительные органы проводят расследование, и это лицо от уголовной ответственности освобождают, а привлекают к ответственности того, кто получил взятку, если получение взятки доказано.

Ника: А как доказать?

Скобликов Петр Александрович: Тот, кто дал взятку, в силу того что он участник событий, располагает многими сведениями о том, как это происходило. Поэтому, зачастую, доказательства у него в руках. Речь только о том, чтобы человек сделал этот шаг, а он не делает, потому что не знает, что в случае этого шага его от уголовной ответственности освободят. Я обращаюсь к тем, кто взятку дал и свой поступок осуждает, и осуждает еще больше того, кто побудил его к взятке, сделайте этот шаг, обратитесь в правоохранительные органы, в органы следствия, в оперативный аппарат с тем, чтобы взяточники были привлечены к ответственности. Тогда принцип неотвратимости наказания будет работать. Еще я хотел бы отреагировать на вопрос о декларировании имущества чиновниками. Это предложение не является чем-то новым. Еще 15 мая 1996 года, то есть 12 лет назад, президент подписал указ, в соответствии с которым наши чиновники высшего эшелона обязаны декларировать свое имущество.

Ника: Да, но никогда не шла речь о членах семьи.

Скобликов Петр Александрович: Да, но почему мы не анализируем результаты этой компании по декларированию? Почему мы поступаем так, как будто тогда все было замечательно и эффективно, это сработало, а теперь мы это распространяем на более широкий круг граждан, вовлекая многие миллионы. Теперь общество будет нести затраты по этому декларированию, а какой выход? Ну, продекларировал человек, допустим, уличили его, что он продекларировал неточно. И что в результате? Дисциплинарная ответственность, вплоть до увольнения? А если он указал точно, что у него есть 20 миллионов долларов, хотя зарплата 200 долларов, что с ним делать? В проекте закона эта ситуация не раскрывается.

Ника: А о близких родственниках речь идет, это только жены и дети? А мамы? Тещи?

Скобликов Петр Александрович: Под членами семьи в том проекте, который внесен в Госдуму, подразумеваются 2 группы людей. Первая – это супруг, а вторая – несовершеннолетний ребенок. Поэтому, если есть дочь или сын-студент 18 лет, то он уже чужой, хотя и живет вместе. Соответственно, и родители чиновника – не члены семьи, братья – не члены семьи.

Ника: Алексей Николаевич, а вы собираетесь этот пункт в законопроекте как-то поправить, когда до вас дойдет дело, до второго чтения? И еще вопрос, а почему там нет депутатов и членов их семей?

Волков Алексей Николаевич: Очень спорный вопрос. С точки зрения исполнения того, что прописано. Прописана семья, муж, жена, несовершеннолетние дети прописаны в этом законопроекте. Если сейчас по Гражданскому кодексу, то там расширенная категория. Если сейчас прописать всех, то получится, что мы неизвестно к чему придем, и сведение счетов будет, и заказные уголовные дела. Давайте вначале хотя бы по этому поработаем.

Ника: Мне кажется опасным, что пока вы обсуждаете, несколько сотен человек перепишут все с себя и с жены на троюродного брата. Пока мы будем смотреть, как работает пункт про несовершеннолетних детей, можно еще украсть двадцать миллионов долларов и купить 8 особняков!

Волков Алексей Николаевич: Многие чиновники и мы тоже по тому указу, о котором говорил Петр Алексеевич, мы уже ежегодно пишем декларации, отчитываемся перед налоговым подразделением, перед своими руководителями. Сейчас круг расширяется намного, там и судьи, и муниципальные служащие, и прокуроры, военнослужащие… Ведь это только как вариант сейчас еще…

Ника: Давайте не будем жалеть налоговую полицию, она сработает, она всех проверит.

Волков Алексей Николаевич: Мы ее не жалеем.

Ника: А я считаю, что вы лазейки оставляете.

Волков Алексей Николаевич: Налоговая не проверит, это проверять должны кадровые аппараты тех организаций, где работают эти чиновники.

Ника: Алексей Юрьевич, если есть какая-то схема, к примеру, человек не коррупционер, а просто вор. Он что, такой дурак, что на свою жену все запишет? Обычно люди свое состояние на кого пишут? Люди уже давно на себя и на жену никакие особняки не оформляют. Какой есть ближний круг родственников, который опасен?

Маяков Алексей Юрьевич: Я думаю, что если у человека развито мышление, то он не будет оформлять ни на себя, ни на близких родственников. Я думаю, что оформит он на лиц вымышленных, пользуясь чужими документами.

Ника: Как профессионал, вы ратовали бы за то, чтобы этот круг расширить? Давайте не будем бояться того, что мы будем 10 тысяч человек проверять или 50 тысяч в стране.

Маяков Алексей Юрьевич: Круг расширять можно. В принципе, он и так достаточно широк. Интересно было бы посмотреть, что сейчас будет, какой закон будет принят и в течение года после принятия этого закона, пойдет ли у нас коррупция на спад, чтобы посмотреть, действенная ли мера.

Ника: Андрей Германович, мы чуть ранее говорили о том, что должны страдать и те, кто дают взятку, и те, кто берут взятку. Скажите коротко, вы находитесь сейчас в состоянии суда с людьми, которые у вас вымогали взятку? Или суд закончен?

Кузьмин Андрей Германович: Апелляционная инстанция рассмотрена в Самаре. До суда мы общались. Проще сказать, нам предложили, чтобы положительное решение получить по своему делу, это с трех мест было озвучено, от миллиона до 1 200 000 мы должны были отдать денег в виде взятки.

Ника: У вас требовали взятку за решение суда?

Кузьмин Андрей Германович: Не требовали, здесь дело добровольное, хочешь – даешь, не хочешь – не даешь.

Ника: Извините, а в какой форме выглядит добровольное дело? Понимаете, ведь редко бывает, что какой-то чиновник прям такой наглый, что говорит «дайте мне миллион». Как правило, находятся какие-то люди, которые говорят, что хорошо бы это сделать. В вашем случае это было прямое предложение или косвенное? Откуда вы узнали про этот миллион? Вам же не во сне он приснился? Кем эта конкретная сумма была озвучена?

Кузьмин Андрей Германович: Ну, чисто посредники разговаривали. Мне просто позвонили и сказали, если я заинтересован – я могу встретиться. Я просто сказал, что у меня нет таких денег, чтобы покупать решение суда.

Ника: Вы долго думали, прежде чем пойти в прокуратуру и сказать об этом? Вы понимали, чем вы рискуете, что вы рискуете собственным бизнесом?

Кузьмин Андрей Германович: Я обратился на прямую линию «Чистые руки» в Москву, это взял в свои руки Архипов Евгений Сергеевич. Проведено 2 пресс-конференции, одна на площадке газеты «Известия», озвучили нашу проблему, и перед судом 7 октября была пресс-конференция в Доме журналистов.

Ника: А почему вы не пошли в свою прокуратуру?

Кузьмин Андрей Германович: Я обращался по своим проблемам во все инстанции в Республике Татарстан.

Ника: Пострадал ли ваш бизнес? И ваш геройский поступок, как честного человека, он в результате вам аукнулся?

Кузьмин Андрей Германович: Дело в том, что у нас прекратились работы еще в ноябре 2007 года. В течение года мы терпим огромные убытки, у нас большое количество невыполненных заказов. История достаточно длинная.

Ника: Вы можете на всю страну призвать людей все-таки быть честными и идти по вашему пути? Лучше рисковать или не ступать на эти грабли?

Кузьмин Андрей Германович: Ну, каждый свою дорогу выбирает.

Ника: Как вы думаете, у вас много единомышленников?

Кузьмин Андрей Германович: Думаю, достаточно.

Ника: Я понимаю, что люди часто боятся идти в прокуратуру, потому что они боятся, что прокуратура связна со всеми инстанциями. Кто на вас давит?

Маяков Алексей Юрьевич: Знаете, я думаю, что это какое-то ложное восприятие, потому что люди не боятся идти в прокуратуру. Прокуратура, на мой взгляд, это самый чистый орган, который сейчас остается и, как правило, те люди, которые приходят к нам, они в большей части защиту и получают. Мы тоже пишем декларации…

Ника: А члены вашей семьи пишут?

Маяков Алексей Юрьевич: Нет. Члены наших семей имущество не декларируют.

Ника: А вас успевают проверять?

Маяков Алексей Юрьевич: У меня декларация честная, поэтому я никаких проблем с кадровой службой не имею.

Ника: А есть люди, которые имеют?

Маяков Алексей Юрьевич: На моей памяти существовали случаи.

Ника: То есть, были случаи, когда были выявлены именно в процессе декларирования?

Маяков Алексей Юрьевич: Совершенно верно. Выявлялись случаи, когда у работников прокуратуры были какие-то доли в коммерческих предприятиях, и проводились служебные проверки, выяснялись, расставлялись все точки над «и». Такие проверки идут.

Скобликов Петр Александрович: Я хотел прокомментировать тот сюжет, который прозвучал из Казани. Мне кажется, ситуация не единичная. Я допускаю, что по стране такие случаи бывают не только в Казани, поэтому хочу сказать, что здесь возможно 2 варианта. Первое, предложение поступило через посредника и Андрей Германович, будучи предусмотрительным, это все как следует зафиксировал, зафиксировал телефонный разговор с тем посредником, который на него вышел, может быть, сделал фото или видеосъемку посредника, вступил в некую оперативную игру и у него есть доказательства того, что это предложение прозвучало. Второй вариант, этих доказательств нет. В зависимости от того, есть доказательства или нет, обращаться надо в разные правоохранительные органы. Если доказательства имеются, то лучше обращаться в следственные органы от Следственного комитета при Генпрокуратуре, поскольку расследование такого рода преступлений – это их подследственность. Если же доказательств нет, то их помогут добыть оперативные аппараты. В данном случае, можно было обратиться как в оперативный аппарат в МВД, соответственно, не на местный уровень, а на уровень федерального округа, либо МВД России, либо ФСБ России. Там изложить ситуацию и оперативные сотрудники составят план проверки, разоблачения коррупционера, если это действительно коррупционер. Надо сделать оговорку, вполне возможно, что это мошенники, которые делали вид, что дают взятку судьям. Мне неизвестно, как поступал предприниматель из Казани.

Ника: Нам дозвонился Евгений Сергеевич Архипов, руководитель Всероссийской в антикоррупционной приемной «Чистые руки», которая упоминалась в рассказе нашего собеседника из Казани. Скажите, обратиться в приемную «Чистые руки», можно ли анонимно? Насколько люди боятся все-таки? Потому что в результате, они не выглядят героями, а выглядят пострадавшими.

Архипов Евгений Сергеевич: Речь идет о том, что у нас открыта «горячая телефонная линия», на которую можно позвонить (495) 968-30-44 и сообщить о фактах коррупции. Правильно собеседник заметил, что необходимо доказать, что такой факт имеется, поэтому мы обычно выясняем уже в ходе переговоров, наши операторы выявляют, насколько информация, которая имеет место, подтверждается конкретными фактами. Мы, в свою очередь, если у человека нет никаких доказательств, мы предлагаем представить доказательства, собрать их. Это могут быть различные способы. На примере Андрея Германовича Кузьмина, у него есть документы, где он взял на себя обязательства по оплате безвозмездного займа одному из предпринимателей, то есть, доказательства непосредственно есть. Что касается анонимности, естественно, мы сохраняем полную анонимность обратившегося и, соответственно, готовим определенные юридические механизмы и общественные механизмы защиты и используем их для дальнейшего продвижения этого дела, в том числе и обращение в правоохранительные органы.

Ника: Какого уровня чиновники обычно фигурируют в ваших звонках?

Архипов Евгений Сергеевич: Разные чиновники разного уровня.

Ника: А можете вспомнить самый высокий уровень чиновника?

Архипов Евгений Сергеевич: В данном случае шла речь о замах губернаторов, о губернаторах.

Ника: Евгений Сергеевич, а вам не кажется, что то, что здесь упомянуты премьер, замы, то есть, вице-премьеры, министры, члены их семьи – это все здорово, я в данном случае не подозреваю конкретно правительство, глав районов, глав регионов, а ведь завязаны в этом не сами главы регионов, на них работают мелкие чиновники. Их-то тоже надо как-то связать по рукам, правильно?

Архипов Евгений Сергеевич: Мы идем по такому пути, в первую очередь, мы предлагаем гражданам решить проблему следующим образом, то есть, если мы выявляем механизм, если чиновник коррумпирован, у нас есть конкретные доказательства, то и вся система высвечивается, все звенья этой коррупции.

Ника: А привлекается к ответственности самый низший, кто непосредственно деньги в руки взял?

Архипов Евгений Сергеевич: В данном случае, мы настаиваем на привлечении к ответственности всех чиновников, но и ответственных лиц, так или иначе, коррумпированные решения могут иметь те факты, которые подтверждают и незаконность действий этого чиновника. Например, Московская область, Раменский район, там продаются незаконно земельные участки, и на них строится жилье. Никаких нет разрешений. Возникает вопрос, почему прокуратура молчит? Почему глава администрации молчит? Почему надзирающие органы молчат? Хотя эти факты налицо. Были случаи, когда к нам нельзя было дозвониться с 25 сентября по 30, если вдруг кто-то не смог дозвониться, то можно будет позвонить на следующие номера (594) 922-85-34 и (495) 645-17-01. На эти три номера можно спокойно звонить и сообщать о коррупции.

Волков Алексей Николаевич: Конечно, тема бесконечная. Хорошо, что есть такие организации как «Чистые руки». Но под не менее красивыми вывесками бывают организации, которые другие цели и задачи ставят. И самое страшное в этой ситуации, что к ним обращаются. Посмотрите, какая в стране огромная система правоохранительных органов сверху донизу выстроена. И люди не идут, потому что не верят. То, что мы с вами обсуждали, мне кажется больше надо обсуждать ситуацию, почему люди не верят, не идут и почему там не решают проблемы. Ведь те же самые граждане платят налоги и содержат всю эту огромную систему. Вот она должна работать безукоризненно.

Интернет-мнение: Победить коррупцию невозможно. Только дав взятку, можно решить вопрос, не только быстрее, но и дешевле.

Ника: Ведь это правда.

Интернет-мнение: Интересный момент, президент поручает бороться с коррупцией самим коррупционерам. Просто удивительно, что они сейчас возьмут и друг друга пересажают.

Ника: Самое страшное, что люди не верят, что в правительстве все чисто. Кто будет проверять премьер-министра? Кто будет проверять чиновников из министерства? Должны будут прийти люди, не менее чем в генеральских погонах. Понимаете?

Волков Алексей Николаевич: Есть Генеральная прокуратура, есть Министерство внутренних дел, все зависит от той стадии, на которой идет проверка. Или это оперативная работа или это официальная проверка по заявлению. У нас в Конституции прописаны права Генеральной прокуратуры. Есть кому проверять. А вот хватит ли силы воли и смелости – это другой вопрос.

Ника: Петр Александрович, согласитесь, что коррупция – это командная игра, а не какие-то отдельные нехорошие люди.

Скобликов Петр Александрович: Я, конечно, с вами соглашусь, хотя бы потому, что сейчас заканчиваю работу над словарем коррупционеров…

Ника: Он для коррупционеров или для кого?

Скобликов Петр Александрович: Нет. Это словарь, который отражает понятия, термины современной коррупции. Там фигурирует такое понятие, которое вы назвали «командой». У него есть коррупционная окраска. Но я хотел бы отреагировать на реплику зрителя, который сказал о том что, видимо, есть коррупция в правительстве, и как мы тогда будем бороться с этим, если она есть. Тот метод, который предложен в Федеральном законе «О противодействии коррупции» в виде представления декларации чиновниками, которую проверяют работники кадрового аппарата, в этом смысле ущербен, потому что, представьте себе, начальник кадрового аппарата, который является починенным руководителя соответствующего органа, он получает от своего начальника декларацию, разве он может, будучи его подчиненным, уличать его в коррупции. Поэтому здесь механизм не очень удачный и надежды на него строить не стоит. На мой взгляд, необходимо создание автономного правоохранительного органа, который своей главной целью имеет борьбу с наиболее опасными проявлениями коррупции, в том числе и в высших эшелонах власти. К сожалению, такой орган у нас отсутствует, и планов на его создание не строится. В прошлом месяце был расформирован Департамент по борьбе с организованной преступностью и коррупцией, и его функции переданы другим подразделениям МВД. Если бы на его базе было что-то создано…

Маяков Алексей Юрьевич: Я думаю, что такой орган был, это Генеральная прокуратура, и сила и смелость, но, к сожалению, полномочия слегка подрезаны, в том числе, не без участия Алексея Николаевича Волкова.

Ника: Алексей Николаевич, в общем, мы на Думу очень внимательно сейчас смотрим, что будет дальше. Герцен писал: «В русской службе всего страшнее бескорыстные люди. Если русский не берет деньгами, то берет чем-нибудь другим. И уж такой злодей, что не приведи Бог!»