«Комендантша»

Лев Лурье: Осенью 1993 года посетители этого сквера на Соляном городке начали замечать, что каждое утро сюда приезжает пожилая женщина. Она гуляет по скверу, сидит на скамейке, будто рабочий день здесь проводит. Потом за ней приезжает машина, и вечером она отправляется домой. Женщина часто смотрела на этот музей, музей Обороны Ленинграда.

Сотрудники музея узнавали в ней своего бывшего директора, Людмилу Николаевну Белову, человека очень известного в Ленинграде, создавшего и возглавившего Музей истории города, Петропавловскую крепость. В конце сентября Белова перестала приходить в этот сквер, а в октябре город узнал о том, что ее больше нет, она умерла.

В начале пятидесятых краеведение в Ленинграде и всякие занятия историей города не в чести. После Ленинградского дела это просто небезопасно. Советский областной центр не должен кичиться своим прошлым имперской столицы. Нет города с уникальной судьбой. 

Петропавловская крепость, бывший военный объект, стремительно превращается в главный исторический музей Ленинграда. Масштабы работ совершенно не смущают энергичную директрису. К крепости у Беловой особое отношение. Именно здесь отбывал заключение при последнем императоре ее отец, народоволец Николай Белов.

Надежда Белова, дочь Людмилы Беловой: Это известная в нашей семье история. Дедушка, войдя в эту камеру, говорил: «Думал ли я, когда здесь сидел, что когда-нибудь моя дочь будет руководить этой крепостью?».

Тюрьма Трубецкого бастиона, место заключения отца директора Беловой, открывается для посетителей в 1964 году - и это только начало. Каждый год - новая экспозиция. Показывать всегда есть что. В музее собраны прекрасные дореволюционные коллекции. Здесь подлинные чертежи Растрелли и Трезини, и здесь же все, что осталось от ликвидированного Музея Обороны Ленинграда. Главный принцип Беловой  - музей не должен быть скучным. Она собирает под свое крыло всевозможных чудаков и оригиналов, энтузиастов истории города, тасуя их с матерыми профессионалами музейщиками. В результате получился своего рода краеведческий НИИ с сильным кружком самодеятельности. 

Людмила Аксенова, старший научный сотрудник ГМИСПб в 1974-2003 г.: Она создавала историю города по тем крупицам, которые можно было собрать, как из кусочков смальты складывают огромную мозаичную картину.

Лев Лурье: Хотя музей, которым руководила Белова, назывался Музеем истории Ленинграда, собственно исторической экспозиции в нем десятилетиями не было. Только 14 декабря 1975 года, в день, года отмечали 150-летие восстания Декабристов, здесь, в Комендантском доме, открылась такая экспозиция. Первую экскурсию вел тогда молодой научный сотрудник Александр Давыдович Александр Марголис, историк:. Он знал, что на несколько залов вперед еще экспозиция не очищена была от строительного мусора, Людмила Николаевна Белова моет пол собственноручно большой половой тряпкой. Она не боялась абсолютно никакой работы.

Александр Марголис, историк: У нас не было никакого застоя. Здесь, на Заячьем острове, шла какая-то другая жизнь, царила атмосфера какой-то другой планеты. Белова была антизастойная по сути своей, она никогда не стояла, все время была в движении.

Борис Кириков, историк архитектуры, заместитель председателя КГИОП: Я сам испытал на себе воздействие энергетики Людмилы Николаевны Беловой. Она умела так говорить, что тебе уже самому хотелось почему-то идти и работать.

Большинство советских граждан знало Музей истории Ленинграда как Петропавловскую крепость. Сюда на экскурсию неминуемо попадал каждый турист, а были их миллионы со всего света. В стране Советов самостоятельный осмотр экспозиции вообще не приветствовался. Экскурсовод должен был сопровождать осмотр экспонатов изложением основ марксистско-ленинского учения. Так, согласно методичке, за время экскурсии по Петропавловской крепости экскурсовод обязан был  процитировать Ленина 17 раз. С легкой руки Беловой эта норма ее подопечными откровенно не выполнялась. 

Всеволод Грач, сотрудник ГМИСПб: Значение этих экскурсий было невероятным, ведь через Петропавловку проходило порядка двух миллионов человек.

Лев Лурье: Здравствуйте, дорогие товарищи! Меня зовут Лев Яковлевич Лурье, я экскурсовод Музея истории города Ленинграда. Сегодня мы проведем полуторачасовую экскурсию по части нашего музея, Петропавловской крепости - историко-культурного, историко-революционного памятника, места, где был основан наш город, город Ленинград. Наша экскурсия займет полтора часа, мы посетим с вами Петропавловский собор, где покоится основатель нашего города, Петр I, посмотрим тюрьму Трубецкого бастиона, где томились революционеры всех трех периодов русского революционного движения (революционеры дворяне, революционеры-разночинцы и представители пролетарского периода русского освободительного движения). Закончится наша экскурсия вот здесь, на Нарышкином бастионе, у флажной башни, там, где Петропавловская крепость принимала участие в величайшем событии ХХ века, Великой Октябрьской социалистической революции. Так каждый день отсюда, от Иоанновского равелина сотни экскурсий уходили вглубь крепости.

Экскурсовод получает два рубля за полуторачасовую экскурсию. В сезон гид проводит  четыре-пять экскурсий в день.  Труд каторожный, но и зарплата неплохая, как у водителя автобуса. Научным сотрудникам платят копейки. При этом попасть в научный отдел считается счастьем. Белова разрешает заниматься всем - от русского авангарда до русского террора. Главное - качество работы, а монархист ты, троцкист или художник-авангардист - твое личное дело. Афинская академия посреди строгого романовско-брежневского Ленинграда.

Всеволод Грач, сотрудник ГМИСПб: Сотрудники получали какие-то смешные деньги - 110 рублей, 130 рублей - просто полный минимум. Люди работали на энтузиазме, поскольку они были настоящими учеными.

Борис Кириков, историк архитектуры, заместитель председателя КГИОП: В музее работали очень глубокие специалисты и люди, по-настоящему увлеченные своим делом, преданные своему делу. Некоторые из них были немного чудаковатыми людьми. Например, Маргарита Владимировна Эйдельсон, замечательный исследователь революционного движения партии эсеров. Уникальным специалистом была Альбина Ивановна Борованова, которая как никто знала все про Народную волю.

Вадим Воинов, художник: Каждый маленький путеводитель, который выпускался раз в пять лет или в десять лет, был для нас огромным событием. Главное в жизни была эта наука о городе.

Атмосфера в крепости в 70-е годы обеспечивает расцвет ленинградского краеведения.  Белова не только исключительно терпима к своим подчиненным, но и  умело оберегает их от излишнего интереса курирующих органов. Основу научного отдела составляют люди молодые и не слишком дисциплинированные. Белова - начальница строгая, но строга она как-то по-матерински.

Людмила Аксенова, старший научный сотрудник ГМИСПб в 1974-2003 г.: У нее не было начальственного высокомерия, хотя, конечно, она могла очень решительно поставить человека на место.

Всеволод Грач, сотрудник ГМИСПб: Она напоминала Екатерину Вторую, у которой были свои слабости. Она всегда любила того же Вадика Воинова - ныне известного художника-коллажиста.

Вадим Воинов, художник: Когда я в первый раз выставился, с учетом всех других моих заслуг она по всем правилам должна была меня выгнать. Но она этого не сделала и, проведя какую-то интригу, перевела меня в фонды.

Лев Лурье: Примерно с шестидесятых годов начинается великое переселение внутри Ленинграда. Старые дома становятся на капитальный ремонт, а люди выезжают в Купчино и на Комендантский аэродром, а вещи с собой не берут. Всю эту рухлядь, сохранившуюся со времен их бабушек и дедушек, все, что не было уничтожено в годы блокады и военного коммунизма, они попросту выкидывают. И вот стоят эти разрушенные дома, покинутые обитателями. Вокруг них ходят сотрудники Музея истории города, которых властная рука Беловой посылает для того, чтобы обыскивать помойки, для того, чтобы находить всякие чайники, ножички, фрагменты сантехники - все, что кажется абсолютным сором времени. Постепенно в Музее истории города собирается крупнейшая коллекция бытового предмета рубежа 19 и 20 века, коллекция, который нет равных в мире.

Вадим Воинов, художник: Собирали образцы паркетов, лестничных ограждений, печки, камины, двери.

Людмила Аксенова, старший научный сотрудник ГМИСПб в 1974-2003 г.: Это музей города. Истоптанные башмаки прабабушки и жакеты, в которых щеголяли горничные до революции, а потом, в послевоенные годы ходили все исполкомовские девушки, назывались они «плюшками», плюшевые жакеты. Брали тарелки, мебель, все, что касалось жизни города. Естественно, очень много покупали, хотя финансы были ограничены.

Лев Лурье: Белова по натуре была империалисткой. Все, что ей предлагали, она немедленно брала. Полуразрушенная древнерусская крепость Орешек в устье Невы, или квартира Блока, памятник на Средней Рогатке защитникам Ленинграда, Пискаревское кладбище, квартира, где выпускалась газета «Правда» - все  шло в огромный механизм Музея истории города.

Ольга Чеканова, старший научный сотрудник ГМИСПб: Она понимала, что если музей не возьмет, то погибнет здание, никто не сможет ничего сделать. Были и недовольные тем, что все время у нас какое-то прибавление, все время какие-то новые заботы, все время по пять экспозиций в год.

Конец семидесятых - пик карьеры Беловой. В 1979 году ей дали Госпремию за создание мемориала защитникам Ленинграда, а в следующем 1980 году Музей истории города открывает  очередной филиал: на улице Декабристов в год столетия со дня рождения поэта воссоздана квартира Александра Блока. Чтобы сделать музей, пришлось расселить две коммуналки, а, главное, добыть деньги на покупку у частного коллекционера огромного собрания материалов, связанных с жизнью Блока.

Людмила Аксенова, старший научный сотрудник ГМИСПб в 1974-2003 г.: Как она смогла купить эту коллекцию в Москве, на которую покушались многие, в том числе и сам Симонов, тогда еще живой? Как она смогла найти такие деньги, по тем временам совершенно безумные - пятнадцать тысяч? Это могла только она. На основе этой коллекции и был создан музей Блока.

Лев Лурье: Мысли о работе посещали Белову в самых неожиданных местах. Однажды она ходила к своей портнихе шить шубу на Большой проспект Петроградской стороны и решила, что эта улица должна стать первой в Ленинграде пешеходной зоной. Но Большой сделать таковым было невозможно, потому что движение машин очень сильное. В конце концов Белова остановилась на этом квартале - это квартал 100, вдоль Мойки от Аптекарского переулка до Конюшенного моста. Здесь все дома должны были быть расселены, а во всех квартирах должна была быть воссоздана обстановка рубежа XIX-XX веков. Огромный бытовой фонд Музея истории города позволял создать такую уникальную, не имеющую равных в мире экспозицию.

Валерий Наливайко, художник: Это должна была быть целая серия музеев. Хотели восстановить торговый центр старого образца. Предполагалось, что там будут торговать сувенирной продукцией.

Ольга Чеканова, старший научный сотрудник ГМИСПб: Планировлось восстановить старые ручки, дубовые двери, фонари.

Проект квартала 100 стал последним масштабным начинанием Беловой на посту директора Музея истории города. Ее тридцатилетнее правление подходит к концу. У многих давно уже вызывают раздражение ее чрезмерная широта взглядов, а особенно своеволие.

Александр Марголис, историк: 1988 год - это было уже не время Людмилы Николаевны Беловой. Она была пятидесятницей. Уже заканчивалось время шестидесятников, не говоря о пятидесятниках. Она очень не любила начальство среднего уровня, Управление культуры на дух не переносила, предпочитала иметь дело с хозяевами Смольного. Естественно, тем, кто был на среднем уровне, понравиться это не могло, поэтому она там нажила очень много врагов. В конце концов, они оказались сильнее ее, когда хозяин Смольного ослаб.

Лев Лурье: Вот отсюда, из своего кабинета в гауптвахте Петропавловской крепости Людмила Николаевна Белова более тридцати лет управляла империей Музея истории Ленинграда. Сюда к ней 1987 году, когда повеяли уже ветры перестройки, пришел пионерский отряд. Эти пытливые дети задавали Беловой неудобные вопросы. Они были озабочены охраной памятников и считали, что Белова недостаточно хорошо заботится об архитектурных сооружениях, которые находятся в ее ведении. Белова была человек жесткий, старой школы, и она сразу послала детей по матушке, чтобы они шли в школу и учились и не задавали дурацкие вопросы. Они пошли - но не в школу, а в райком партии, и в кармане у них была запись со страшными табуированными словами, которые произносила Белова, словами, недостойными коммуниста во время перестройки. В 1987 году Белову снимают с должности директора Музея истории города, потому что на нее претендуют очень многие важные люди.

Покидая свой пост, Белова оставляла наследникам один из богатейших музеев страны. Была сформирована бесценная бытовая коллекция, сохранены и восстановлены десятки памятников архитектуры. С ее уходом музейная империя рухнула, многочисленные филиалы стали независимыми. После 33-летнего управления главным городским музеем она еще четыре года будет руководить возрожденным Музеем обороны и блокады Ленинграда в Соляном городке. Отношения там не сложились, и Белова была вынуждена уйти на пенсию. Без работы легендарная Комендантша прожила лишь несколько месяцев.

Лев Лурье: Сотрудники Петропавловской крепости любили иронически называть себя крепостными. Действительно, правление Людмилы Николаевны Беловой напоминало времена восемнадцатого века, золотого века крепостничества.  Белова была барыней, которая сама женила своих подданных, разрешала их конфликты, кого-то миловала, кого-то жестоко наказывала. Когда в 1987 году Белова была вынуждена оставить это место, многие из ее бывших подданных вздохнули с облегчением. Они подумали, что наступают свободные времена. Но сейчас уже абсолютно ясно, что именно время правления Беловой было самым счастливым в истории Петропавловской крепости.