В Ленинградской области пытаются решить проблему сохранения дворянских усадеб

Конечно есть условие - владелец должен полностью отреставрировать дом. Для инвесторов - как выяснила Юлия Сеферинкина задача непростая.   

В этом фасаде уже с трудом можно разглядеть приметы архитектурного стиля – блестящий образец  слияния модерна и конструктивизма вот уже сотню лет гибнет в дали от человеческих глаз. О былой роскоши дачи Густава Крузеля, зятя Альфреда Нобеля, напоминает разве что напольная плитка с греческим орнаментом. Внешние стены ещё стоят, но крыши уже нет, внутри обвалились лестницы, перекрытия и потолок. Но этой, некогда шикарной вилле, ещё повезло. Большинство усадеб ленинградской области давно уже превратились в нагромождение каменных глыб.

На этих фотографиях, например, дача графини Самойловой. Даже фасад уже почти разрушен. И это – памятник культурного наследия, который до недавнего времени был никому не нужен. Усадьба «Графская славянка» почти погибла – спасли частные инвестиции.

Усадьбу графини Самойловой выкупили в 2012. За четыре года она преобразилась. Владельца полностью восстановили исторический вид здания, им даже пришлось воссоздавать некоторые детали по чертежам. Судя по всему реставрационные работы скоро закончатся  и теперь здесь будет гостиница.

Эта усадьба со счастливой судьбой. Одна из немногих. После революции 17 года дворянские дачи были или заброшены или приспособлены под нужды нового государственного строя. Потом к разрушительному воздействию человека присоединилось время. Чтобы спасти усадьбы нужны деньги. У Ленинградской области таких огромных сумм, конечно, нет. В регионе почти три сотни заброшенных дач. Привлечь инвесторов хотят просто раздав то, что осталось от зданий, за символическую плату в один рубль.

Александр Дрозденко, губернатор Ленинградской области: «Появилась идея пойти по европейскому пути, когда восстанавливают инвесторы, но берут кроме охранных обязательств ещё и обязательства доступа внешнего осмотра, либо частично внутреннего осмотра восстановленного памятника архитектуры».

Идея в том, чтобы инвесторы, приватизировавшие усадьбы, не строили современные дома, а восстанавливали исторические. А это гораздо затратнее, чем снести и построить новое здание, пусть и с сохранением облика. Поэтому, казалось бы, положительная инициатива вызвала неоднозначную реакцию. Те, кто мог бы вложиться в такое дело, говорят, что финансовой выгоды в этой затее нет.

Игорь Водопьянов: «Для инвесторов она абсолютно не интересна, все интересные усадьбы, которые можно было каким-то образом капитализировать, скорее всего, уже перешли в частные руки и получили свои инвестиции. В этом случае, скорее всего, усадьбы будут забирать люди, которые хотят, допустим, жить в этом месте, либо просто из чувства долга перед родиной, чтобы восстановить наследство, которое нам досталось от предыдущих поколений».

Отреставрированный фасад, изысканные интерьеры, роскошный парк – так сейчас выглядит усадьба Строгановых-Голицыных в Марьино. Ещё 10 лет она тоже была в полном упадке.  Её спас как раз частный капитал.

Хотя на продажу она была выставлена вовсе не за рубль. Виллу пытались продать семь лет, прежде, чем ею заинтересовалась Галина Степанова.

Галина Степанова: «Я искала земли для бизнеса и ещё искала параллельно участок для садоводства, и случайно попала в эту усадьбу. И когда я увидела эту разруху, запустение и вот решила, что-нибудь да поделаю, как-нибудь да помогу».

Теперь эта усадьба – самый известный пример того, что архитектурные памятники спасти всё-таки  можно. Главное, дать инвестору свободу, а не душить его бюрократическими проволочками и непомерными налогами.

Галина Степанова: «Если отдают за рубль, то человек вложит в эту усадьбу столько денег, что не надо его больше мучать. Продал за рубль – требуй, чтобы он сохранял обязательства по сохранению усадьбы».

С воодушевлением к инициативе отдавать усадьбы за рубль отнеслись и градозащитники. Они уверены, что если законодательство будет лояльнее к инвесторам, то и спрос появится.

Антонина Елисеева: «Конечно, отдавать нужно бесплатно, это дело экономически не выгодное, за большие деньги усадьбы покупать никто не будет, может быть даже надо не только по рублю их передавать, но освободить от всех налогов, потому что люди не только отреставрируют культурное наследие, но ещё дадут работу местным жителям».

Речь, конечно, не идёт о бесконтрольной передаче усадеб. Ведь инвестор может  купить памятник по бросовой цене, дождаться пока он совсем погибнет и построить что-то новое. Поэтому, если инициативу ленинградской области поддержат на федеральном уровне, нужно будет разрабатывать не только порядок приватизации и проведения торгов, но и порядок обременения. И, конечно, механизмы, когда недобросовестного инвестора можно будет заставить исполнять обязательства.